дом в БахчисараеПестрый национальный состав Крыма и его бурная история определили и эклектичность его архитектуры.
Дворцы, виллы и храмы строились по канонам и в подражание Древней Греции и Римской империи, Византии и Турции,  странам Леванта и Магриба. Невероятного  смешения стилей требовали от архитекторов русские аристократы, а затем и просто состоятельные люди Российской империи.
Преклонение перед всем иностранным, столь типичное для русских, на крымском перекрестке цивилизаций породило настоящее буйство в смешении готики, классики,  мавританского стиля, ампира, модерна. Все это усложнялось и расцвечивалось приемами строительства и садоводства самых разных народов Азии и Европы.
Тем не менее, традиционные дома на Южном берегу Крыма и в горных долинах имеют много общего в своем устройстве и планировке. Плоские черепичные крыши, далеко выходящие от стен, деревянные балконы и галереи с резьбой, в которой угадываются решетчатые каркасы жилищ кочевников.

Это особая кладка из камней, только одна грань которых отесана. Высокие заборы из нетесаного камня и дворики, как неотъемлемое продолжение комнат и хозяйственных помещений. Все это, благодаря высоким  тенистым деревьям, лианам и цветам превращает даже тесно сгрудившиеся на крутом склоне строения в уютные семейные гнезда. Они недоступны чужим глазам, но для друзей – богаты тем, что здесь каждая вещь и каждый зеленый росток, каждый камень и любое живое существо от сверчка до лошади образуют единый мир.
Особую роль в крымской жизни всегда играла вода. Конечно, и фонтаны или просто струящиеся через двор и сад ручейки – часть традиционного жилья. Фонтаны в деревнях были центрами общения, выбора женихов и невест. В богатых домах – местом для приема уважаемых гостей.
Наиболее полное воплощение крымские традиции архитектуры получили в перестройке Ханского дворца в Бахчисарае во времена хана Крым-гирея (Кырым-гирая). Крым-гирей избирался на два срока (напомним, что ханы избирались 4 главными аристократическими родами из династии Гиреев, как потомков Чингиз-хана). Он правил  с  1758 по 1764 и с 1768 по 1769. Наиболее известен Фонтан Слез, сооруженный персидским мастером Омером по его указанию.
После того как русские войска под командованием Миниха и Ласси сожгли Ханский дворец в 1737 году он долго стоял в руинах. Это было не единственной неудачей нескольких предшественников Крым-гирея. К трону он прорвался силой и бунтом, ведь выбор крымской аристократии должен был утвердить султан Османской империи, а он не особенно хотел видеть на крымском престоле сильную личность.
Свою карьеру молодой принц начинал с управления провинции Буджак (сейчас эта часть Крымского ханства называется Приднестровье). Буджак и тогда отличался нестабильностью, но Крым-гирей заслужил поддержку и у местных ногайцев, и в столице Крыма. Будучи образованным человеком, он организовал геологическую разведку полезных ископаемых в горах Крыма, на Кубани и Северном Кавказе (Кубань и Кабарда также принадлежали в те времена Крымскому ханству).
Можно видеть, что армянское камнерезное искусство, русская резьба по дереву, легкие, но стойкие к оползням и землетрясениям деревянные каркасы как у кавказской сакли, украинские и молдавские мотивы в росписях – все это органично вошло в восстановление построек дворца и создание новых.
Но главным было то, что все сооружения дворца в оформлении получили единый стиль. Он получил название крымское рококо, поскольку хан Крым-гирей находился под большим культурным влиянием Франции. Рококо – раковинка, завитушка (по-французски) в Европе, конечно, выглядит совсем по-другому. Общим является лишь стремление украсить любую мелочь в архитектуре и интерьере.
В те времена Франция не оставляла надежды контролировать Крым если не напрямую, то косвенно. В Бахчисарае находилась миссия ордена иезуитов, которая собрала огромное число древних рукописей и записывала информацию о текущих делах. Миссия состояла, в основном, из французов. Есть свидетельства, что хан состоял в переписке с Мольером и имел при себе французскую театральную труппу. Так что новые пьесы в Бахчисарае шли сразу после Парижа.
Но вернемся к архитектуре дворца. Здания, как правило, двухэтажные. Первый этаж летом всегда был прохладен, а вторые этажи зимой заливались косыми лучами солнца и для их отопления достаточно было лишь бронзовых курительниц с древесным углем.
Деревянные решетки – мушараби украшали балконы гаремных зданий и домов богатых бахчисарайцев. Такие решетки, увитые цветами или виноградом создавали тень, закрывали женщин от взглядов с улицы, но позволяли им видеть все. В самом дворцовом гареме для того, чтобы удовлетворять любопытство любимых жен была построена Соколиная башня, окна которой на все стороны защищены мелкими деревянными решетками, словно тонированными стеклами – «я тебя вижу, а ты меня нет».
В конце 19 — начале 20 века несколько русских архитекторов (в том числе еврейского и немецкого происхождения) тщательно изучали постройки и архивы Ханского дворца, а также дома богатых крымских татар в Предгорье и на Южном берегу. Ими были построены десятки интереснейших дворцов, вилл, дач, пансионов, мечетей в Симферополе, Ялте, горных и южнобережных имениях русской аристократии и купечества.
Наиболее ярко, комплексно и масштабно это удалось русскому предпринимателю Петру Губонину в Гурзуфе. Сейчас большая часть его имения сохранилась – теперь это санаторий «Гурзуфский». Большевики разрушили только семейный склеп Губониных, их домовую церковь и большую мечеть, построенную на средства Губонина для мусульман Гурзуфа.
Из архитекторов, безусловно, надо выделить Николая Петровича Краснова. Охотничий замок князей Юсуповых в селе Коккоз (Соколиное) при некотором влиянии модерна идеально воплотил в себе черты стиля крымское рококо.
Известный знаток и пропагандист Крыма поэт Макс Волошин, на мой взгляд незаслуженно обвинял Краснова в том, что он застроил Крым «дворцами в стиле привокзальных буфетов». Сын бедной матери-одиночки из подмосковной деревни Николай Краснов никогда не спорил со своими сверхбогатыми и сверхзнатными заказчиками. Считается, что образование он получил на деньги или Губонина, или одного из братьев купцов Третьяковых. После окончания Московского высшего училища живописи, ваяния и зодчества он стал помощником архитектора Ялты, а вскоре и главным архитектором. Начинал с проектирования гимназий и других казенных зданий, а затем создал и католические костелы, и мечети, и гастрономы и множество вилл. Всегда при этом следуя капризам заказчиков или религиозным канонам. Но там, где он мог себе позволить применить свое понимание крымского стиля, он создал действительно гармоничное «вростание» зданий в природу и историю Крыма.
В настоящее время также на русские (московские) деньги построен большой ресторанный комплекс «Эски-Крым» у трассы Алушта – Ялта. Скромнее по размерам, но зато с большим числом изделий замечательных крымскотатарских ремесленников гурзуфский ресторан «Мераба».
Несколько новых зданий богатых домов, магазинов, пансионов и ресторанов в крымском стиле построено недавно в Бахчисарае.
Но пока среди современных богатых домов крымских татар, а также мечетей  приходится наблюдать отсутствие традиций. Владельцы крымскотатарских кафе также не особо знают культуру своего народа, зачастую талантливые крымскотатарские резчики делают какие-то «избушки а ля рюс». Но чаще мы видим просто наскоро пришпиленную пластиковую вагонку, металочерепицу, размалеванных гномиков вперемешку с фараонами и прочую ерунду.
Ну что же, едут в Крым отдыхать и такие люди, вкусу которых это все соответствует. Пусть цветут все цветы…
Только не будем забывать, что есть у Крыма и свой стиль.