Познавательные маршруты по родному краю: теория, методика, практика
С 2015 года 1 октября отмечается международный день кофе!))
Кофе по-турецки, один из многих штампов, которые мы употребляем не задумываясь. В культуре тюркских народов вообще центральное место занимает чай. Кофе — это скорее исключение. Но в культуре Крыма, крымских татар, крымских греков, крымских армян и других коренных народов кофе это не просто важнейший ритуал домашнего очага, семейных праздников, свадьбы, гостеприимства, важнейших деловых переговоров. Когда-то в Крыму жена даже имела право подать на развод, если муж ограничивал ее в приготовлении кофе!
Первая кофейня в Турции, конкретно в городе Истамбул появилась только в 1475 году, сразу же после того как турецкий флот захватил крымское побережье и самый богатый торговый порт. Название Каффа (Кафа) — средневековое название нынешней Феодосии вполне возможно связано с торговлей кофейными зернами. А вот появление кофе в Кафе и вообще в регионах Крыма и Кавказа связано с экспансией арабов, как военной — в 7-8 веках арабы захватили территории нынешних Грузии и Армении, так и культурно-экономической — арабы создали высокую технологию мореплавания, распространили множество культурных и научных достижений, и конечно же сделали международными многие кулинарные достижения. Кстати крымское печенье курабье (хурабие), которое является непременным спутником кофе, вероятно, происходит от арабского слова «хураб» — сладость. Хурабие (курабье) — печенье к кофейной церемонии Крыма
Итак первая в Европе кофейня, скорее всего появилась в крымском городе Феодосия (Кафа) в 9-10 веках, вслед за кофейнями в арабских странах и странах, завоеванных арабами (одновременно или вскоре вслед за Арменией).
Родиной кофе считается Эфиопия (Северо-Восточная Африка), где эту культуру начали возделывать примерно тысячу лет назад. Свое название кофейное дерево получило от горной провинции на юго-западе страны — Каффа.
О кофе существует несколько легенд. По одной из них (указывается даже точная дата этого события — 850 год!) некий пастух Калди заметил, что его козы не спали как обычно в полдень и даже ночью резвились и прыгали. Поведение четвероногих его удивило, и пастух стал наблюдать за козами. Оказалось, что они становятся более игривыми и оживленными после того, как поедят плодов и листьев кофейного дерева, растущего на горных склонах. Пастух отведал загадочных красных ягод и почувствовал такой необычайный прилив бодрости, что пустился в пляс.
Проходивший мимо настоятель из соседнего монастыря поинтересовался причиной такого веселья. Калди чистосердечно во всем признался. Тогда настоятель сорвал горсть ягод и темно-зеленых листьев, чтобы напоить кофейным отваром своих монахов — с тех пор они перестали засыпать во время ночных молитв.
Рассказывают и об одном шейхе-отшельнике, который лечил больных отваром из кофейных плодов. Его лечение было столь успешным, что шейх прослыл в народе святым.
Источник — очень хороший сайт (один из немногих достоверных) об истории и культуре кофе http://coffee-talk.com.ua/pages/history.html
Вскоре после Феодосии (Кафы) первые кофейни с первыми армянскими переселенцами из Крыма появились во Львове, благодаря князю Даниле Галицкому.
Первыми жителями Львова были армяне из Кафы, а армянский монастырь возле Высокого замка существовал задолго до основания Львова.
Львов основан в 1256, армянский монастырь Ачкатар с церковью святой Анны, по некоторым источникам, церковь построена в 1183 году.
получается что во Львове кофе (причем не со сливками, а настоящий) пили за 500 лет до Вены. и задолго до появления на исторической арене Турецкой империи как таковой.
статья об истории армянской общины Львова http://www.guid.lviv.ua/content/view/101/85/
Этим можно объяснить, что в украинском и польском языках, а также в крымскотатарском, караимском и крымчакском название «кофе» происходит напрямую от арабского qahwa (не дающий заснуть, бодрящий) — kawa, кава, хаве. Культура кофе распространялась на Западной Украине и в Польше вместе с армянскими купцами из Кафы по всем маршрутам Великого Шелкового пути.
статья с изложением украинской версии событий
http://www.zn.ua/3000/3150/45593/
КОФЕ ПО-ТУРЕЦКИ, ПО-ВЕНСКИ ИЛИ ПО-УКРАИНСКИ?
Автор: Тарас ЧУХЛИБ (кандидат исторических наук)
остается добавить:
1. фамилия Кульчицкий и, следовательно, название Кульчицы происходят от тюркского названия профессии углежога кульчи.
2. предки Юрия Франца Кульчицкого, вероятно, не были простыми углежогами, а организовали этот промысел в Западной Украине, где много дуба.
3. основным поставщиком древесного угля в Стамбул (где дома знати отапливались бронзовыми курильницами с древесным углем) был Крым, но, вероятно, чумаки возили древесный уголь и с Украины.
4. род Кульчицкого принадлежал к гербу Сас.
Саса — современная крымскотатарская фамилия.
Польские гербы обычно не являются родовыми.
Герб — нечто вроде знамени, под которое собирается войско из множества родов.
Не знаю, как по польски называется тот, кто отвечает за сбор (вероятно, хорунжий). В Османской империи было слово байрактар.
Причем, среди фанариотов (православной византийской аристократии на службе туркам) оно также употреблялось.
Герб Сас существует в польской геральдике в 9 вариантах, в общей сложности под этим гербом около 500 фамилий. в современных украинских источниках фамилии называются украинскими, но речь идет о шляхте ВКЛ и Польши, которые вышли из земель Крымского ханства.
http://www.jurzak.pl/ — здесь вариант герба Сас и среди прочих — фамилия Кульчицкий.
В гербе обычное сочетание степных знаков: стрела, две шестиконечные звезды и полумесяц (рогами вверх, обычно это говорит о том, что часть рода продолжала исповедывать ислам).
5. отличное знание турецкого языка (как это ясно дает понять Тарас Чухлиб в своей статье) остается в украинской историографии областью домыслов.
Ни в какой Запорожской Сечи турецкий язык в молодости Кульчицкий не изучал. Знал он его с детства как язык семейного бизнеса. Да и к кофе, вероятно, приучен был с детских лет.
Возникают теперь вопросы насчет капучино (кофе по венски) — генуэзцы в Феодосии и Судаке вполне могли пить кофе со взбитыми сливками. Скорее всего в Аккермане была и генуэзская община, в которой практиковался кофе со сливками и на меду (типа капучино).
История перехода Юрия Франца Кульчицкого в католичество вполне может быть связана с генуэзскими купцами Аккермана.
Теперь еще одна расхожая версия о том, как появился кофе по венски:
Свои приключения Кульчицкий описал в книге, которая появилась в 1684 г. в Вене. Родился Юрий Франц Кульчицкий в селе Кульчицы Шляхотски возле Самбора (верховья реки Днестр, современная Львовская область Украины) в 1640 г. До 1678 года Юрий Кульчицкий жил в Аккермане (теперь Белгород- Днестровский) и работал в «Ориентальной Торговой Компании», которую основали венские купцы. В 1678 г. Юрий Кульчицкий перебрался в Вену (и вероятно перешел в католичество и принял имя Франц), стал импортером восточных товаров. Во время турецкой осады Вены в июле 1683 Юрий Франц Кульчицький жил в венском квартале Леопольдштадт.
Великий визирь, известный как Кара Мустафа расставил свою почти двухсоттысячную армию на правой стороне Дуная, окружая Вену полукругом. Венцев охватил большой страх. Командующий обороной Вены граф Эрнст Ридигер Штаргемберг имел в свом распоряжении 16 тысяч регулярного войска и 6 тысяч граждан Вены.
Ночью 17 июля ситуация для оборонителей Вены значительно ухудшилась, так как войска великого визиря Мустафы заняли Пратер и Леопольдштадт и прервали связь города с левым берегом Дуная. В Вене настали голод и эпидемия брюшного тифа, которые стали косить оборонителей. Постоянный обстрел служил причиной пожаров, отчаяние охватило жителей города.
Граф Штаргемберг нуждался в постоянной связи с князем Карлом Лотарингским, который тогда со своей армией разбил лагерь на некотором расстоянии, и искал мужчину, который решился бы прокрасться через вражеский лагерь к позициям войск, которые приближались на отпор Вены. Но все прежние курьеры были пойманы турками и замучены. В этот критический момент графу и представили Кульчицкого. Украинец согласился добраться с письмами к князю Лотарингскому и возвратиться в город с новостями. Кроме этого, Кульчицькому передали письма, в котором цесарю Леопольду сообщалось о положении в городе.
«Нет слов, чтобы описать, с каким упорством наши обороняли предместье и здания, к которым уже в первый день осады враг приблизился на 60 шагов, — писалось в письме. — Наши люди сражались очень храбро. Но теперь враг со своими минами уже стоит перед стенами, а у нас нет ни гранат, ни соответствующего оружия и вышколенных воинов. Количество оборонителей с каждым днем все меньше. По списках, которые мы получили вчера, у нас 1902 мертвых и раненных, четыре полковника и многочисленные капитаны погибли, брюшной тиф свирепствует. Где князь Лотарингский теперь, не знаем, так как мы не получили ни одной ответа на многочисленные письма, которые мы ему написали — связь прервана«.
13 августа, близко к полночи Кульчицкий отправился в путь с письмами и грамотой, которая также должна была обеспечить ему наибольшую поддержку на христианской стороне. Сопроводил его товарищ Юрий Михайлович, тоже украинец родом из Сянока, который перед тем был на службе у цесарского посла в Константинополе. Он владел турецким языком и знал турецкие обычаи. Оба были одеты и вооружены по-турецки: Кульчицкий — в турецкого купца, а Михайлович — в его слугу.
Темной ночью, пробираясь между холмами, они вдруг заметили, что находятся между турецкими шатрами и уже не знают, какой дорогой идти.
«Страшная то ночь была! — писалось в львовской «Зоре» 1883 года. — Лило как из ведра, а кругом нависла такая тьма, что дороги ни на шаг не было видно. Наши смельчаки, прикорнувши на сырой земле между шатрами, чтобы защититься от ветров и дождя, решились так переждать до рассвета.
Когда рассвело, посланники увидели, что они посреди неисчислимого множества шатров. Сперва их окутала тревога: как найти дорогу в этом лабиринте? Но долго думать не стали, решили испытать судьбы и тронулись в путь. Промокшие, трясущиеся от переохлаждения, бодрились и шли смело, напевая турецкие песни.
В конце их таки задержали у шатра одного аги, который призвал их к себе и спросил, что их принуждает к странствию в такое неспокойное время. Кульчицкий объяснил, что он из Белграду, а товарищ его — с Большого Варадина, они пришли сюда как купцы , но потеряли все имущество, и теперь должны наниматься на работу. Сжалившись, ага велел подать кофе и, поболтав, отпустил, предостерегая, чтобы не заходили далеко, так как могут попасть в руки неверных.
Счастливые, что так просто вырвались из лагеря неприятеля, отправились они через взгорье, и вскоре увидели на острове людей. Одежда указывала на то, что это христиане. Люди помогли посыльным переправиться через Дунай.
Тут же стоял лагерем дивизион драгун и хорватов. Их полковник, пересмотрев бумаги, дал послам добрых коней и отослал в обществе горстки жолнеров к главной квартире князя Лотарингского».
Утром 15 августа 1683 г. Кульчицкий передал письма князю Лотарингскому. Отвага Кульчицкого вызвала удивление в цесарском лагере, и князь осыпал обеих смельчаков похвалами. Но самая сложная задача — передать ответ князя Карла Лотарингского в Вену оставалась нерешенной. Кульчицкий сознавал, что от удачного выполнения задачи зависит освобождение Вены, поэтому решил как можно быстрее возвращаться. Поздно вечером 16 августа обеих путешественников перевезли через Дунай, и они снова тронулись вдоль реки в направлении города. Чем ближе подходили, тем опаснее становилось. Турецкая разведка не теряла бдительности.
«К счастью смелых наших путешественников, — читаем в «Зоре», — началась буря с дождем, и это спасло их от мусульманского плена. Но с наступлением ночной тьмы, они были вынуждены снова лечь на землю и дожидаться ответа.
Вскоре путники решили идти разными путями — чтобы хотя один из них сумел доставить послание.
Кильчицкий прибыл в Вену ранним утром. Штаргемберґ на радости опубликовал письмо, которое Кульчицький принес в город. В письме сообщалось, что из Баварии и Саксонии уже идет помощь. Кроме этого, на отпор города идет большое войско под командованием польского короля Собеского.
О счастливом возвращении Кульчицкого было сообщено на втором береге Дуная сильным дымом и ракетами. В самом же городе началось ликование. Только отпор мог спасти Вену. Голод и болезни, отчаянные штурмы обессилили мещан.
Расположение духа было снова приподнятое. С новым упорством каждый старался делать все возможное для обороны города».
По возвращении Кульчицкого, осада Вены продолжительная уже не долго. 11 сентября 1683 г. венцы увидели ракеты в Каленберге, а это означало, что христианские войска готовы к наступлению. 12 сентября немецкие войска атаковали турков с флангов, а король Собеський напал на центр турецкого войска, украинские же казаки пошли в наступление на штаб Мустафы.
После отчаянного боя Вена было освобождена. В руки победителей и проголодавшихся в осаде венцов попал впечатляющий трофей: 20 тысяч палаток, 20 тысяч быков, буйволов, верблюдов и мулов, 10 тысяч баранов, 100 тысяч мешков зерна.
Баварские драгуны на дунайском острове захватили еще и 500 мешков сизо-зеленого зерна, назначение которого никто не знал. Правда, лейтенант, который командовал отрядом, слышал, будто этими зернами турки кормят верблюдов, но, поскольку верблюдов в Европе нет, он приказал выбросить мешки в Дунай. И жители острова запротестовали, и тогда усердный кавалерист приказал разжечь костер, куда полетело несколько мешков. В этот момент появился Кульчицкий, который со времени турецкого плена (бред, ни о каком турецком плене Юрия Кульчицкого сведений нет!) чудесно знал об употреблении этих зерен, и поспешил вступиться. Бравому воину (эта фраза не очень понятна, нет никаких сведений о том, что купец Юрий Кульчицкий был воином) не могли ни в чем отказать, и таким образом запасы кофе были спасены.
Итак, когда Кульчицкого пригласил к себе комендант города граф Штаргемберг и поинтересовался, каким образом может он вознаградить героя за его жертвенность, то в ответ услышал:
— Глубокоуважаемый и милостивый господин, вы разве знаете, что в турецком лагере, между богатой и драгоценной добычей есть также многочисленные мешки с сизо-зеленими зернами?
— Слышал я об этом, но до сих пор никто не мог мне объяснить, к чему они могут пригодиться, — сказал Штаргемберг.
— Я знаю эти зерна, из них готовят напиток, который приятно возбуждает кровь, но при этом не меняет сознание. Дайте мне, милостивый господин, несколько мешков того зерна, и я приготовлю из них знаменитый напиток, названый кофе. А в скором времени он так же станет любимый среди венцов, как сейчас среди турков.
Совет города удовлетворил просьбу Кульчицкого и разрешил открыть кофейню в городе. Почти 500 мешков кофе стали его собственностью. Кроме кофе, Кульчицький получил от магистрата еще значительную сумму денег, но вместо обещанного дома достал только помещение в доме в Леопольдштадте и стал гражданином Вены (по другим сведениям гражданином Вены Кульчицкий был уже до этого, а после своих подвигов уже получил титул графа Австро-Венгрии).
Сперва Кульчицкий продавал кофе на улицах Вены, нося на доске чашки. Поначалу горький кофе не нравился венцам. К тому же горожане, которые просидели в осаде несколько месяцев, не могли спокойно дегустировать кофе по-турецки. Но на помощь пришел случай. Однажды кофевар придумал… добавить в кофе сахар, а затем и молоко. Поскольку же Кульчицкий был не только храбрым, но и предприимчивым, то решил — если кофе по-турецки не нравится, будем готовить кофе по-венски. Таким образом появился венский кофе. Со временем Кульчицкий усовершенствовал процедуру: в кипяток он засыпал размолотый кофе, фильтровал, потом прибавлял три ложки молока и немного меда. Изобретение Кульчицкого вызвало ужас у пленных турков, но пришелся по душе венским мещанам.
Богатые виноградники вокруг столицы были вытоптаны и сожженные турками, это на несколько лет лишило венцов вина, а потому ничего не оставалось, как попробовать новый напиток, который готовится в кабаках. А когда Кульчицький заказал у венского пекаря Крапфа рогалики в виде полумесяца, которые назывались «кипфель«, патриотичные чувства венцов были удовлетворены полностью. Отныне каждый житель Вены с большим удовлетворением каждое утро выпивал чашку кофе по-венски с рогаликом, который напоминал форму ненавистного полумесяца, который украшал флаги турок (про ненавистный полумесяц пассаж очень странный…).
Продав свое помещение, Кульчицкий и его женщина Мария Урзуля, приобрели вместе с тем скромное помещение в центре города и превратили его в кабак, хотя и очень маленький. И поскольку «венская мокка» стала такой популярной, то он открыл новый кабак «Под синей бутылкой«. Здесь он уже имел просторное, но слишком темное помещение, освещенное шестирамной венецианской люстрой со свечками. Под стенами стояли деревянные лавы, а перед ними — дубовые столы. Посреди кабака гости общались стоя. В боковом покое жарили и варили кофе на большом костре в медных котелках и кофейниках.
————————————
В Россию кофе шел двумя путями: с Востока и Запада. Придворный лекарь Сэмюэль Коллинс прописал царю Алексею Михайловичу в 1665 г. рецепт: «Вареное кофе персиянами и турками знаемое, и обычное после обеда… изрядное есть лекарство против надмений, насморков и главоболений». Решительный шаг в деле распространения кофе сделал Петр I. Находясь в Голландии, он некоторое время жил у амстердамского бургомистра Николая Витсена, известного в то время предпринимателя и кофеторговца. Там Петр пристрастился к напитку и, возвратясь в Россию, ввел его в обычай на своих ассамблеях.
Русское слово «кофе» имеет мужской род (исключение!) по причине того, что в петровские времена утвердилось слово «кофий», как и «чай» мужского рода. С самого начала 18 в. употреблялись формы «кофе», «кофи», «кофий», «кофей» и «кафе» (первые четыре из голландского, пятая из немецкого — c ударением на первом слоге). Затем из французского «cafe» в 19 веке пришло слово «кафе (кафЭ)», которое по обычной русской привычке путать иностранные слова, стало означать не напиток, а только заведение, где его подают. К началу 20 века стало считаться жутко дурным тоном и признаком «низкого» происхождения употреблять слово «кофе» в среднем роде (что вообще-то в русском языке является нормой). В общем, во всех языках напиток и заведение имеют один корень или одно слово, например в крымскотатарском — хавехан — кафейня и хаве — кофе. В французском cafe — это и напиток и заведение. В украинском — кава и кав`ярня. И только в русском в кАфЭ надо почему-то пить кОфе:) Братьями по глупости в этом смысле для нас являются немцы (собственно, от них, это видно и пошло) — немцы пьют Kaffee в Сafe.
Европейцы познакомились с кофе через итальянцев (Флоренция) и французов (Марсель), которые называли этот напиток caffè (турецкое — kahve, арабское — qahwa). При этом известно, что именно итальянцы придумали «улучшить» кофе при помощи взбитых сливок. Слово «капучино» означает всего лишь капишон, по аналогии с белыми капишонами итальянских католических монахов.
В русский язык слово «кофе» попало из английского или голландского (http://arbitr.msk-arbitr.ru/fasmer/p316.htm), поэтому мы имеем «кофе» (в XIX в. еще «кофий»), а не «кава».
Nazwa kawy pochodzi od arabskiego kahwa. Do większości języków europejskich przeniknęła poprzez tureckie słowo kahve i utworzoną od niego włoską nazwę caffè.
Если сопоставлять культуру кофе с народными обычаями, то кофе — это скорее славянский напиток, чем тюркский. Все южные (и многие западные) славяне пьют обычно кофе, а просьба гостя заварить для него чаю всегда вызывает у них беспокойство, считается, что чай пьют только больные 🙂
По-хорватски «кава», по-сербски «кафа», по-боснийски «кахва», на болгарском «кафе».
Возвращаясь к теме крымского кофе. Крымские татары — один из немногих тюркских народов (наряду с турками), для которых кофе имеет ритуальное значение. Настоящий крымско-татарский кофе мелется вручную в медных мельницах (возраст которых угадать сложно, но наверное в ходу еще и сделанные в 19 веке) до однородной мелкой пудры. Заваривается на древесном угле в медной джезве. Подается в маленьких чашечках с колотым небольшими квадратиками сахаром, очень твердым сахаром, отколотым от большой сахарной «головы» — сейчас такого практически не встретишь, поэтому кофе теперь подают с обычными магазинными конфетами и узбекским вспененным сахаром — парварда (его тоже теперь можно купить в крымских магазинах везде). Важнейшим крымским дополнением к кофе является курабье (на побережье произносится хурабие), это рассыпчатое печенье из меда и пшеничной муки (кажется, на сливочном масле). В разных местах Крыма форма курабье может быть круглой, в виде рогаликов, закрученных под полумесяц (и с начинкой в виде яркого варенья, например, кизилового, айвового), а в магазинах это обычно длинные прямоугольники без начинки.
Такое же угощение считается традиционным и обязательным в домах крымчаков (крымских евреев), караимов и крымских армян. Поэтому нет смысла связывать крымский кофе с исламом или турецким влиянием. Я все же настаиваю на том, что распространение в Крыму кофе связано не с навязанной силой исламской культурой, а с мирным влиянием арабской цивилизации.
Среди ногаев и степных крымских татар кофе не стал популярен, ногаи широко употребляли кумыс из кобыльего молока и хмельную бузу, а степные татары — бузу. К 18 веку в степной зоне был широко уже распространен чай, но сложно сказать, не было ли это простым заимстованием чая из русской культуры.
Сейчас крымские татары в основном пьют зеленый чай, да и в целом придерживаются узбекского стиля питания. Для заведений питания крымских татар узбекская кухня (обычно с приглашением поваров из Узбекистана) также является сейчас главной — она действительно очень вкусная, а главное — узбекские блюда готовить значительно быстрее, чем традиционные крымские.
Тем не менее, в хороших крымскотатарских заведениях есть и сознательное желание возрождать традиционную крымскую кухню, и, конечно, традиционную крымскую культуру кофе.
Эдип Асанов — замечательный музыкант и очень душевный человек, не раз говорил о том, что первое, что он написал в Крыму после возвращения из депортации, это песня о кофе. Очень приятно, что и эту песню и все другие Эдип Асанов поет на русском и крымскотатарском языках.
Побывайте в Судаке. Есть кофейня там.
Кофе чёрный, словно ночь, приготовят вам.
Я не знаю в чём его маленький секрет,
Но, клянусь, такого кофе в мире больше нет!
Но, клянусь, такого кофе в мире больше нет!
Кофе, ароматный кофе, пьёт и Запад и Восток.
Верю, ты полюбишь кофе, сделай только лишь глоток.
Кофе, ароматный кофе, пьёт и Запад и Восток.
Верю, ты полюбишь кофе, сделай только лишь глоток.
Есть на свете разный чай, и какао есть.
Газвода и лимонад, всё не перечесть.
Но напитки эти все с кофе не сравнить.
Даже вместо Пепси-Колы лучше кофе пить!
Даже вместо Пепси-Колы лучше кофе пить!
Кофе, ароматный кофе, пьёт и Запад и Восток.
Верю, ты полюбишь кофе, сделай только лишь глоток.
Кофе, ароматный кофе, пьёт и Запад и Восток.
Верю, ты полюбишь кофе, сделай только лишь глоток.
Toldır filcanı içim bir qave!
Toldır filcanı içim bir qave!
Есть кофейня в Судаке, ты её найдёшь.
Побываешь только раз, вновь сюда придёшь.
До чего же хорошо в этом уголке.
Самый лучший кофе варят только в Судаке!
Самый лучший кофе варят только в Судаке!
Кофе, ароматный кофе, пьёт и Запад и Восток.
Верю, ты полюбишь кофе, сделай только лишь глоток.
Кофе, ароматный кофе, пьёт и Запад и Восток.
Верю, ты полюбишь кофе, сделай только лишь глоток.
МУЗЕЙ КОФЕ
Город Армения
Колумбийский город с необычным названием получил свое имя в 1880-году по названию одного из соседний имений Колумбии. Не трудно догадаться, что владельцами имения были выходцы из Армении, приехавшие в Южную Америку, чтобы обрести богатство и счастье.
Статус города поселение получило уже девять лет спустя после основания. Численность населения быстро росла, и официальные власти были вынуждены признать Армению настоящим городом 14 октября 1889 года. После того, как христианский мир облетело трагическое известие о геноциде армянского народа, название города окончательно закрепилось за ним.
Между тем, многие колумбийские города, по традиции, имеют двойное название. Есть второе имя и у Армении – «город чудес». А еще Армению именуют «кофейной столицей» Колумбии.
Сегодня этот город – центр самого экономически благополучного региона страны. Здесь лучший климат. Он как нельзя лучше подходит для выращивания кофе.
Колумбийский кофе – особенный. Любители ароматного напитка ценят его за особую мягкость. Подобным качеством не обладает ни один кофе в мире.
Начало мирового кофейного бума стало настоящим экономическим чудом для колумбийцев. Особенно для департамента, столицей которого является город Армения. Здесь практически нет бедности. Хотя местные жители не любят и излишней помпезности.
Армения – один из самых чистых и красивых городов Колумбии. Вы не встретите в нем крупных строений, а главными достопримечательностями Армении считаются два знаменитых музея – музей исчезнувшей индейской культуры и музей кофе.
Этот город славится своим гостеприимством, большинство жителей страны стараются побывать здесь хотя бы один раз в год, а многие приезжают, чтобы провести в Армении отпуск. Не удивительно, что местные кофейные плантаторы совмещают свой традиционный бизнес с индустрией туризма и отдыха.
Туристы могут не просто наблюдать за приготовлением кофе со стороны, но и принимать непосредственное участие в этом процессе.
То, что именно в Армении существует единственный в мире музей кофе, самих колумбийцев, кажется, не удивляет. Ведь именно кофе является основой благополучия всего региона.
С кофе связаны и многие исторические события. Популярности знаменитого джипа Виллис в немалой степени способствовали местные кофейные плантаторы, которые полюбили этот автомобиль за его проходимость и неприхотливость. Сегодня джип Виллис и кофейный плантатор – два неразрывно связанных символа Армении.
Ежегодно местные жители устраивают национальный праздник кофе. Причем его обязательный элемент – парад джипов. На празднике выбирают национальную королеву кофе, после чего проводят Театральный фестиваль.
Это зрелище очень красиво и особенно любимо туристами. Претендентки на звание кофейной королевы наряжаются в народные костюмы и исполняют национальные традиционные танцы.
Гости также могут посетить Национальный парк Невадос и подняться на заснеженные вершины. Гористую местность любят велосипедисты, любители экстремальных видов спорта.
Кстати, Колумбия, без сомнения, мировой рекордсмен по видам растущих пальм. Пальма, наряду с кофейным деревом, один из растительных символов страны.
http://expert-coffee.ru/news/view/133
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _
Эту статью я посвящаю моей бабушке. Ксения Ульянкина (в девичестве Рак) родилась на Крещенские праздники 19 января еще в 19 веке в селе Южный Джанкой (сейчас это территория Советского района Крыма), вышла замуж в 15 лет, родила 11 детей, прожила ровно 100 лет и ни дня не обходилась без черного кофе по крымски. Свою национальность она определяла «мы хрестьяне». Из этого я тоже могу делать вывод, что кофе — напиток всех коренных крымчан, независимо от их конфессий и национального происхождения.
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _
Благодарю всех, кто участвовал в обсуждении темы об истории кофе на лигвофоруме!
школьные и семейные маршруты, научные исследования, аналитические обзоры, рефераты, переводы
Приглашаем всех любителей своего края, ближних походов с познавательными целями поделиться своим опытом и информацией.
zverozub
6 января, 2009 at 9:38
От Иоланты:
Z kolei słownik Doroszewskiego (11 tomów, leksyka do połowy XX wieku) wskazuje na tureckie pochodzenie wyrazu ‘kahwe’. Tego słownika nie znalazłam w Internecie. Wydany był w wersji książkowej lub na płycie CD. Ja mam płytę.
Еще раз повторю свои доказательства того, что Турция никак не может быть источником культуры кофе в Европе:
1. первая кофейня в Стамбуле появилась лишь в 1475 году, то есть после захвата Крыма
2. тюрки в целом не имеют культуры кофе.
3. распространение кофе в Польше, скорее всего связано с армянскими торговыми колониями во Львове, Каменце Подольском и других городах, где армяне появились из Крыма в 12-13 веках.
Opowiem Ci anegdotę związaną z kawą.
Uczyłam kiedyś polskiego dwóch Peruwiańczyków, którzy przyjechali otworzyć palarnię kawy w Szczecinie. Rodzina miała tradycje w uprawie i obrotach kawą.
Ich kawa weszła na polski rynek pod nazwą „Fiesta”. To były ziarna wysokiej klasy. Sama kawa smakowała znakomicie. Peruwiańczykom udawało się sprzedawać jej dużo na północy, zachodzie i południu Polski. Gorzej interesy układały się we wschodniej i centralnej części kraju. Nie wiedzieli dlaczego. Przypuszczam, że miało to związek z geografią porozbiorową – tam gdzie byli Niemcy i Austriacy, interes szedł dobrze, na terenach zajętych dawniej przez Rosję zdecydowanie gorzej.
Niestety, tej palarni już nie ma w Szczecinie. Wieść niesie, że przeniesiono ją do Rosji. Ale czy na pewno?
Наверное в Польше — кофе это все-таки часть городской культуры?
В Крыму — это народная культура, в том числе среди крестьян, но только среди коренных народов.
zverozub
6 января, 2009 at 14:46
польское и украинское «кава» не происходит от турецкого, как это пишется во многих словарях.
турецкое слово хаве (qahve) имеет как и французское (как и все тюркские слова) ударение на втором слоге — хавЕ.
Jolanta
8 января, 2009 at 1:19
Наверное в Польше — кофе это все-таки часть городской культуры?
W rodzinnej wsi mego ojca na Pograniczu (kaszub z Pomorzem Zachodnim] zawsze pijano kawę. Ponieważ przed wojną ziarna kawy były drogie, mieszano je z tzw. kawą zbożową [prażone żyto, cykoria i burak cukrowy]. Potem już pito prawdziwą kawę. Moja babcia [rok urodzenia 1903] mawiała, że ziółka [czyli herbatę] będzie piła, jak zachoruje.
Taką kawę pijano na ziemiach będących pod zaborem niemieckim. W centralnej Polsce na wsiach częściej pijano herbatę i samą kawę zbożową. Stąd moje przypuszczenie, że o spożyciu kawy decyduje nadal [chociaż już mniej z powodu migracji w ostatnich latach] geografia porozbiorowa.
zverozub
8 января, 2009 at 19:31
во всех южнославянских странах (которые, правда, были под османским «игом») чай считается только напитком больных:). Здоровые люди пьют кофе. Но у южных славян — кофе это напиток в городе и в селе.
Мне кажется, что в Германии — кофе это часть только городской культуры.
В целом вопрос не такой простой.
zverozub
18 июля, 2009 at 22:12
Кульжинский, Кульчивский, Кульчевский, Кульчинский — это все варианты одной и той же «ремесленной» фамилии от кульчи — углежог. Фамилия встречается и среди караимов.
Совсем не обязательно, что она связана именно с названием местечка Кульчицы Самборского района на Днестре. Углежоги — очень распространенная профессия, но конечно, только в местностях, где были дубравы.
Точно не связаны с западной-украинским местечком Кульчицы фамилии Кульчий, Кульчиев, Кульчихин, Кульченко, Кульшин.
zverozub
19 августа, 2009 at 16:47
Каффа, Кафа, Кефе или откуда пошел кофе по-турецки
http://plener.com.ua/node/30
Александр Чердак
…. Софья Чердак (в девичестве Воротынская) родилась в знойный крымский полдень 27 августа 1880 года в селе Кучук Сюрен (нынче село Малосадовое Бахчисарайского района). Вышла замуж пятнадцати лет, родила семь сыновей. День в день прожила ровно 100 лет и ни дня не обходилась без черного кофе по-крымски, который непременно «закусывала» трубочкой крепчайшего крымского табака, к коему пристрастилась с четырнадцати лет отроду. Свою национальность она определяла «мы — хрестьяне».
Алексей
13 апреля, 2010 at 6:19
Но есть по этому адресу:
В действительно длинном списке фамилий есть и ССЫЛКА «Kulczycki»,
пройдя по которой можно прочитать подробности.
Małopolska linia rodowa Kulczyckich (SAS) wywodzi się z Kulczyc w powiecie samborskim, województwie lwowskim w Małopolsce Wschodniej (dawniej Ruś Czerwona)
Попробую перевести:
Малопольская родовая линия Кульчицких (САС) происходит из (села) Кульчицы Самборского уезда Львовского воеводства в Малой Восточной Польше (давнее название — Красная Русь)
На этой же странице есть и герб рода Лис, к которому
http://dnikulczyckiego.pl/?id=biografia&ln=pl# (пол.)
http://dnikulczyckiego.pl/?id=biografia&ln=en#
относят Кульчицкого некоторые польские авторы, например:
вариант по-английски:
или:
http://www.wilanow-palac.pl/index.php?enc=638 (пол.)
Алексей
16 апреля, 2010 at 9:31
Вынужден извиниться. По адресуhttp://www.jurzak.pl/
гербы SAS, Lis действительно можно найти. Был невнимателен.
zverozub
29 сентября, 2010 at 18:55
Во Львове прошёл «Праздник кофе»
время публикации: 26 сентября 2010 г., 20:55
последнее обновление: 27 сентября 2010 г., 08:22
В эти выходные во Львове прошел ежегодный фестиваль «Праздник кофе».
Началось это мероприятие в пятницу, 24 сентября, во внутреннем дворике Львовского городского совета. Именно здесь собралось большое количество почитателей ароматного напитка, которые наслаждались кофе под пение и игру на фортепиано известного артиста Павла Табакова.
Об успехе львовского фестиваля «Праздник кофе» свидетельствует и участие в этом мероприятии известного в мире бариста, итальянца по происхождению, Луиджи Луппи. А приехал иностранец на «Праздник кофе», что провести здесь мастер-класс по приготовлению кофе эспрессо, передаёт ZAXID.NET.
А в этом году участниками фестиваля стали 14 заведений, среди которых: «Мапа», «Галка», «Gloria Jean`s Coffees», кафе «1», «ЦК Локаль», «Венские булочки», «Армянка», «Венская кофейня», «Black Coffee», «Старые стены», «Золотой дукат», «На бамбетле», «Штука» и «Мир кофе».
Вместе с гостями города выбирали лучший кофе во Львове Король и Королева «Праздника кофе». 25 сентября они посетили каждое из заведений-участников фестиваля, где проводили дегустацию.
Голосование за лучший кофе во Львове состоится уже сегодня вечером.
«Праздник кофе» проходит четвёртый год подряд. Ежегодно это мероприятие собирает большое количество почитателей из Львова, других городов Украины и даже из-за границы.
Традиционно, кофейные гурманы на протяжении всех фестивальных дней получают возможность попробовать этот напиток во всех кофейнях и барах города, участвующих в этом мероприятии, а также – проголосовать за лучших баристов.
http://rus.newsru.ua/rest/26sep2010/svatokavy.html?utm_source=twitterfeed&utm_medium=twitter
к сожалению, из радионовостей я так понял, что во Львове все еще считают, что кофе попал к ним после Вены.
между тем кофе по венски — это не совсем кофе, а точнее совсем не кофе, а вот во Львове и польских городах, куда кофе попал с крымскими армянами на несколько сот лет раньше, чем в Вену, кофе настоящий.
zverozub
31 января, 2011 at 12:52
Крымские караимы и кофе:
Об отношении к кофе говорят «Слова отцов»:
Одна чашечка кофе и одна трубка – целая пирушка.
Бир къахвэ, бир тутун – бир зийэфэт бус бутун.
Вкус кофе – вот это да. Кавэ дуйуджысы ы-ых дуйуджысы.
Порошок кофе – ужин на все времена.
Къахве догъулджуны – ынгъыр деинджысы.
Сохранилась и загадка:
Два брата в одной комнате
Повзрослели, выросли,
Сгорели и сварились (вода и кофе)
Любовь к кофе у караев заметил коренной крымчанин поэт и писатель И.Сельвинский. В своем стихотворении «Портрет караимского философа Бабакай-Суддука» он считает этот напиток непременным атрибутом этого колоритного персонажа:
Он сидит расставив ноги,
Уперев ладони в колени
(обязательно пальцами внутрь),
Перед чашкой черного кофе.
Как только человек приходил в дом, ему подавали кофе или в чашечках, или в кофейнике йыбрыкъ ( йыбрык, йыбырыкъ) с кусковым сахаром, сладостями на подносе тэпси. Кофе пили неспешно, из маленьких чашечек фильджан. Кофейные приборы ставили на небольшие многогранные (чаще 8-10 угольные) столики. Столики бывали очень красивые. Один такой, некогда украшавший Дом для приема паломников и гостей в Кале, сохранился в Бахчисарайском историко-культурном заповеднике до наших дней. Варили кофе в кофейниках джэзвэ.
http://karai.crimea.ua/161-krymskie-karaimy-i-kofe.html
Sstassy
18 декабря, 2013 at 10:41
Данило Галицкий основал Львов в 1256 году, Армянский монастырь во Львове известен с 1183 года, то есть до монгольского нашествия Великий шелковый путь уже имел здесь важный узел.
sstassy
11 июля, 2015 at 14:51
Этот рассказ я посвящаю моей бабушке Соне.
Софья Чердак (в девичестве Воротынская) родилась в знойный крымский полдень 27 августа 1880 года в селе Кучук Сюрен (нынче село Малосадовое Бахчисарайского района). Вышла замуж пятнадцати лет, родила семь сыновей. День в день прожила ровно 100 лет и ни дня не обходилась без черного кофе по-крымски, который непременно «закусывала» трубочкой крепчайшего крымского табака, к коему пристрастилась с четырнадцати лет отроду. Свою национальность она определяла «мы — хрестьяне».
Упреждая недовольство «злоупотреблением кофе и табаком» со стороны моей матери, Ольги Чердак (в девичестве Агарковой), бабушка нравоучительно повторяла:
— В моем имении издавна все хрестьяне и магометане курят с 13 — 14 лет, и не было разговора, что курение вредно. Кофе же начинают употреблять, как хъаве-куман в силах поднять, да огонь в его жаровне раздуть; и так издревле в Крыму ведется. А как же без него-то? Гости пришли — подавай кофе, праздник — кофе, на радость — кофе, голова болит — кофе, сердишься – снова кофе, бессонница мучит — кофе. Это у вас-то, в Рассее, чай да чай, от того вы рыхлые да дебёлые. Причем слово «кофе» она произносила тоже по-крымски – гортанно и с придыханием, в результате получалось что-то вроде «хкъавфе».
Поэтому из вышесказанного я делаю вывод: кофе – напиток коренных крымчан, независимо от их конфессий и национального происхождения. Более того, для коренных крымчан кофе имеет и некое ритуальное значение, поскольку приготовление настоящего кофе по-крымски прерогатива женщины – хозяйки дома — ханым. Если же муж – не приведи Господи! — ограничивал ее в приготовлении кофе, то жена имела право подать на развод! Этот закон свято соблюдался во всех крымских семьях до 18 мая 1944 года, когда депортация крымских татар окончательно уничтожила многовековую культуру и традиции многонационального и многоконфессионального сообщества крымцев.
Основной рецепт кофе по-крымски
Бабушка моя была натурой властной, жёсткой, но необычайно справедливой. А самое главное – доброй и милосердной. По этой причине вокруг нее всегда было многолюдно, а уж детвора – мои тогдашние сверстники – вились за ней как цыплята за квочкой. Да и самое страшное наказание за ослушание или шкоду какую, применяемое бабушкой Соней в моем отношении или же в отношении моих сотоварищей, было «верчение ручки». Именно таким словосочетанием бабушка определяла процесс измельчения кофейных зерен при помощи ручной кофейной мельницы. А поскольку характер мой, опять-таки по бабушкиному определению, «не елейно-ангельский, а супротив тому дворово-крестьянский», то вертеть ручку мне приходилось частенько. За что я бесконечно благодарен ей, так как теперь могу поделиться своими знаниями о приготовлении настоящего кофе по-крымски.
Рецепты приготовления кофе
Настоящий крымский кофе мелется вручную до однородной мелкой пудры. Обязательно в медных кофемолках, возраст которых угадать сложно, но, наверное, в ходу еще сделанные в XIX, а то и XVIII веке. Именно такой кофемолкой – медной, узкой и длинной – пользовалась моя бабушка, исправляя мой характер с «дворово-крестьянского» на «елейно-ангельский».
Приготовляется кофе по-крымски двумя способами: «степенным» и «походным».
Степенный способ приготовления предполагает наличие особого рода мангала, верхняя часть которого заполнена тщательно просеянным мелким песком, а в нижней его части обустроена жаровня, питаемая древесным углем.
Кофе заваривается в медном или серебряном джезве, который устанавливается в песок верхней части мангала, где кофе и вскипает. (Моя бабушка утверждала, что крымские татары , как и кофе, относили джезве к мужскому роду).
Важно заметить, что посредством мангала кофе готовят мужчинам и женщинам по-разному, так как крымцы различают кофе «мужской» и «женский». Подается готовый напиток в маленьких фарфоровых чашечках, объемом в три-четыре наперстка каждая.
«Женский» кофе, он же «детский» готовят так: до начала варки в холодный джезве кладут небольшой кусочек колотого сахара, поверх него насыпают порошок кофе, заливают кипятком и, заправленное таким образом джезве, тут же ставят в жар песка. Чуть вскипевший до первой пенки кофе быстро переливают в предварительно нагретые маленькие фарфоровые чашки фельджан и подают с наколотым небольшими квадратиками сахаром. Очень твердым сахаром, отколотым от большой сахарной «головы» — сейчас такого практически не встретишь, поэтому теперь кофе подают с нарезанными медовыми сотами или обычными магазинными конфетами, обычно шоколадными.
Важнейшим крымским дополнением к «женскому» и «детскому» кофе является курабье. На побережье Крыма произносится «хурабие», — это рассыпчатое печенье из меда и пшеничной муки на сливочном масле. В разных местах Крыма форма курабье разная: она может быть круглой, а может быть в виде закрученных под полумесяц рогаликов, но с непременной начинкой из варенья, например, кизилового, айвового, абрикосового, персикового или бекмеса – упаренного до степени мармелада виноградного сока. В современных крымских магазинах — это длинные прямоугольники безо всякой начинки.
«Мужской» кофе готовят так: в холодный джезве кладут крошечную толику каменной соли и сахара, поверх всыпают порошок кофе и ставят в раскаленный песок, дожидаясь вскипания. В подогретую фельджан кладут горошину бараньего жира, вливают чуть вскипевший кофе, а следом приливают сливки, хотя мужчины также заедают его все тем же медовым курабье, но мед при этом они не употребляют, предпочитая заменять его табаком.
Походный способ приготовления кофе заключается в том, что его готовят не при помощи двухъярусного мангала, а посредством къаве-къумана. Къаве-къуман – это медный или серебряный узкий и высокий сосуд с длинным, изогнутым в лебединую шею носиком и тяжелой крышкой на шарнире. Под дном кувшина приделана жаровня, которая составляет с къуманом единое целое и наполняется древесным углем. Къаве-къуман, который был у моей бабушки, вмещал три литра воды и, с ее слов, «все къуманы объемом одинаковы».
Приготовление кофе в къаве-къумане начинается с того, что сосуд изнутри споласкивают родниковой водой, кидают во внутрь кусок сахара эдак грамм в 25 — 30, затем сыплют четверть чайной ложки соли и четверть фунта (примерно110 грамм) порошка кофе. Заливают все это тремя литрами холодной родниковой воды и только после всех вышеуказанных манипуляций раздувают угли в нижней части къаве-къумана.
Кстати, бабушка мне говорила, что крымские татары частенько именовали къуман с жаровней словом «къавехан» и таким же словом называли кофейню, обустроенную низкими диванами – сет, а торговца кофе именовали къаведжи.
Нынче сет почему-то в крымских кафе называют достарханами. Видимо слово «достархан» завезли в Крым в конце 80-х начале 90-х годов двадцатого века репатрианты из Средней Азии.
Бабушка приучила меня к «мужскому» кофе лет, наверное, с пяти. И курить я научился благодаря бабушке: когда мне шел тринадцатый год — раз, другой, третий попробовал оставленную ею на кофейном столике татарской веранды ее «имения» дымящуюся фарфоровую трубку с длиннейшим чубуком. С той поры и доныне кофе обязательно «закусываю» табаком…
Готовлюсь намедни отмечать полувековой юбилей, здоровье же мое отменное, чего и Вам желаю.
В завершении, хочу сознаться, что именно благодаря бабушке Соне я заинтересовался историей кофе — перелопатил груды старинных книг и летописей, замучил вопросами многих и многих историков. И все нижеизложенное — не плод моей фантазии, а достоверные факты, изложенные не сухим языком книжного червя, а обычным, литературным.
История рождения «кофе по-турецки»
Теперь же предлагаю Вам, читатель, пятый лист из «Домостроевского журнала записок» моей бабушки; вернее не лист, а то, что пощадило время и люди:
«…Да будет тебе известно, Ваша светлость княгиня Воротынская, что токмо подчинив султанской власти народы Крымского Ханства, турки познакомились с тем прекрасным напитком, коий ты так полюбляешь, и несправедливо именуешь «кофе по-турецки».
История знакомства турок с кофием, да будет тебе достоверно известно, началась с полудня 6 июня 1475 года от Рождества Христова, когда по заштилевшему морю потянул слабый ветерок и вынес с рейда вон клубы пушечного дыма, плотным туманом покрывавшие воды Феодосийского залива.
Чуть погодя вдруг стихла и артиллерийская канонада, шестой уж день беспрестанно сотрясавшая воздух. То бишь, с того самого дня, когда без малого 500 кораблей Блистательной Порты под командованием Великого визиря Гедик Ахмед-паши Арнаута стали супротив стен Каффы — крупнейшей торговой фактории генуэзского банка Святого Георгия — и начали жестокую бомбардировку крепости.
В тот же полдень над величественными башнями Константина и Криско взвились белые флаги и из их грозных исчезли жерла крепостных орудий – Каффа, гордая Каффа пала. Пала не по причине жестокого огня пушек турецкой эскадры, а пала преданная разноплеменными купцами, для коих сохранность своей мошны стала дороже свободы и чести…
Мустафа прервался, наполнил вином бокал, было поднял его испить, но решительно отставил и громовым голосом продолжил рассказ об истории кофея.
— В тот злосчастный день, едва ступив на крымскую землю, Великий визирь Блистательной Порты Гедик Ахмед-паша Арнаут брезгливо принял из рук помощника консула Каффы и генуэзского дворянина Оберто Скварчиафико парадные ключи от крепостных ворот. Хмуро глянул на них и тут же сунул кому-то из своей свиты. Зачем-то тронул украшенный изумрудами султан-сургучъ на своей белоснежной чалме и в плотном окружении янычар неспешно вошел в цитадель Каффы.
Корабельные пушки сделали свое дело: в стенах крепости зияли огромные дыры, множество домов были развеяны ядрами в пыль. Выпущенные по городу из корабельных бомбард двухпудовые зажигательные бомбы породили страшные пожары.
— Крепость чинить. Гарнизон ставить, – ни к кому не обращаясь, тихо произнес Великий визирь, зная, что каждое его слово, даже сказанное шепотом – закон.
На девятый день после падения Каффы, когда потушили все пожарища и предали земле павших, Ахмед-паша дал праздничный обед для Скварчиафико и горожан, открывшим ворота янычарам султана.
В разгар пира, поднимая чашу со сладким крымским вином, Ахмед-паша Арнаут вдруг обратился к Оберто:
— Пошто сдал крепость? Ты равнодушен к судьбе ее народа? – и, не дожидаясь ответа, продолжил, — Не бойся врагов. В худшем случае они убьют тебя. Не бойся друзей — в худшем случае они предадут тебя. Бойся равнодушных, именно с их молчаливого согласия происходят все убийства и предательства в мире.
Уловив изумление на лице хмельного Оберто Скварчиафико, визирь продолжил:
— Любишь ли ты свой народ так, как люблю его я?
Вместо ответа, под тяжелым взглядом великого визиря, Оберто опустился на колени и медленно обнажил голову. Рот помощника консула Кафы безмолвно открывался и закрывался, словно при удушьи, пальцы обеих рук попеременно теребили большой золотой крест на груди.
— Молчи! – тихо молвил великий визирь. – Воин, мужественно противустоящий врагу не щадя живота своего, достоин снисхождения и всяческого уважения победителя. Воин же добровольно сдавшийся на милость врага, достоин презрения, поскольку он не любит свой народ, раз покинул его в трудную годину. Ты отдал мне Кефе и тем самым променял свой народ на золото банка святого Георгия. Потому как думал в тот момент о сохранности своей мошны, а не о своем народе. Впрочем, как и все пришедшие с тобой на этот пир. Во имя Аллаха я избавлю твой народ от корыстолюбцев!
Великий визирь Блистательной Порты Гедик Ахмед-паша Арнаут встал. Тут же со всех сторон на генуэзских, татарских и армянских купцов кинулись янычары. Схватили их за руки и выжидательно уставились на визиря.
— Отрубить предателям головы! Немедля! – приказал Ахмед-паша.
Молнией блеснули ятаганы и десятки голов, оставляя кровавые следы на камне, скатились в море.
Когда последняя отрубленная янычаром голова упала в воду, Оберто Скварчиафико вздрогнул и на коленях суетно пополз к визирю. Массивный крест на длинной золотой цепи волочился по булыжной мостовой. Вскоре голова Оберто уткнулась в загнутые носки туфель визиря.
— Встань! — приказал Ахмед-паша.
Оберто подобострастно подхватился, его пальцы вновь вцепились в крест.
— Заковать в цепи и отвезти в Стамбул, — тихо произнес визирь в упор глядя на Оберто, и одномоментно поманил пальцем близь стоящего янычарского агу. – Доставишь предателя в столицу пред очи Великого султана Мехмеда. В подробностях обскажешь Светлейшему предательство генуэзского дворянина Оберто Скварчиафико и испросишь у султана позволения повесить оного на базарной площади при всем скоплении правоверных. За ребра, на медном крюке, дабы предатель не сразу издох, а был назиданием моему любимому народу. Перед мучительной казнью на грудь дворянина Оберто повесь ярлык предателя. Ступай.
Чуть уловимый жест визиря – и, в след за головами казненных, Черное море приняло обезглавленные тела злосчастных купцов-предателей, тайно отворивших железные крепостные ворота янычарам султана Мехмеда Второго.
Стоявший невдалеке плененный крымский хан Менгли Гирай спал с лица, ожидая для себя такой же участи. Но, словно почувствовав бледность хана, Ахмед-паша отдал еще одно приказанье аге:
— Блистательный крымский хан Менгли Гирай отправится в столицу с тобой. Представишь его султану как нашего преданного друга, отважного воина и почетного гостя Османской империи. Много людей с собой не бери – хан едет один. Плененных нами ханских аскеров освободи со всеми воинскими почестями и награди – оные противустояли нам мужественно и с достоинством. Трусливую генуэзскую пехоту отвезешь в Стамбул на базар – продашь дешево, как худую скотину. Отныне город не грабить. И не будьте мстительны: не калечьте народ, не убивайте детей, пожилых людей и женщин; не срубайте плодовые деревья и виноградную лозу; не убивайте овец, коров или верблюдов — кроме как для пищи. А коль встретите людей, посвятивших себя поклонению в храмах, оставьте их в покое, дабы они занимались тем, чему они посвятили себя. Ослушавшимся – смерть.
Отдавши приказанье, Великий визирь Блистательной Порты окинул взглядом толпу окаменевших от страха оставшихся в живых пирующих горожан и неспешно пошел к бочонкам, что во множестве стояли у стены бастиона. Бочонки были плотно укупорены, и на каждом красовался герб банка святого Георгия – еще вчера это была казна Каффы, а сегодня – военный трофей султана.
В след Великому визирю тенью скользил янычарский ага, за крепкую золотую цепь с крестом тащивший за собой, как собаку, бывшего помощника консула Каффы Оберто Скварчиафико. Замыкал кавалькаду печальный крымский хан Менгли Гирай.
Ахмед-паша остановился у бочонков и молча указал на них. В мгновение ока янычары сбили с бочонков покрышки, явив глазам великого визиря содержимое: в одних — медные фоллеры, в других – серебряные аспры, в-третьих – золотые флорины Республики Генуя, в-четвертых, пятых и шестых – разноплеменные медные, серебряные и золотые монеты.
Зачерпнув горсть фоллеров и горсть аспров, великий визирь двинулся в сторону плененных — наших аскеров и горожан-ополченцев. Ему вслед – ага с бывшим помощником консула, вслед последним – янычары с бочонком фоллеров, бочонком аспров и бочонком флоринов.
Пленные вот уже девять дней полусидели-полулежали в тени крепостной стены, связанные попарно спина к спине. Чуть уловимый жест Ахмед-паши, и янычары быстро срезали с аскеров путы.
Великий визирь приблизился к освобожденным аскерам, те настороженно смотрели на турецкого флотоводца.
— Нынче блистательный хан Менгли Гирай принял приглашение Великого Султана Мехмеда Второго стать другом Блистательной Порты. Посему отныне и вы стали нашими друзьями, — начал великий визирь свою речь. – Кроме того, вы храбро сражались и не опозорили своего хана, значит, заслужили его награду.
Ахмед-паша высыпал монеты назад в бочонки, указал на них перстом и продолжил:
— Вот ваша награда за доблесть, преданность и честь.
Аскеры посмотрели на хана. Менгли Гирай дозволительно кивнул и воины неспешно и с достоинством принялись делить монеты, не забыв и раненых, что не смогли подняться на ноги и продолжали лежать под стеной.
— Къаве! къаве! – вдруг в несколько голосов призывно закричали аскеры.
И тут же у стены бастиона, словно из-под земли, явился кривоногий и с предлинным крючковатым носом торговец-армянин. На одной его руке покоился большой серебряный поднос, сплошь уставленный фарфоровыми фельджан. В другой руке он держал изящный серебряный къаве-къуман. Широким кожаным ремнем к шее и груди торговца был хитро приторочен широкий лоток, на коем покоилась большая плошка с медом и горкой навалены соблазнительного вида прямоугольные пшеничные лепешки. Завершал убранство армянина трехногий табурет на коротких ножках, также хитро притороченный кожаными ремешками к седалищу торговца.
Войдя в толпу наших аскеров, армянин проворно уселся на табурет, на колени водрузил поднос с фельджан и в каждую из тонкого носика къумана принялся наливать какую-то ароматную темно-коричневую жидкость.
— Къаве, курабье – фоллер! Къаве, курабье – фоллер! – беспрестанно выкрикивал торговец.
Вокруг торговца сгрудились аскеры. Каждый бросал в кожаный кошель армянина медный фоллер, одной рукой брал чашку с напитком, другой – лепешку, макал ее в плошку с медом и быстро отходил в сторону, уступая место товарищу. Некоторые из аскеров тут же съедали медовую лепешку, выпивали напиток и вновь подставляли чашку под носик къумана. Другие же, взяв по две чашки и лепешку, шли к раненым и поили их загадочным къаве.
Ахмед-паша с удивлением взирал на происходящее.
Заметив любопытство визиря, Менгли Гирай приблизился и тихо пояснил:
— Къаве – целебный напиток. Он быстро восстанавливает силы и возбуждает кровь, но при этом не меняет сознание. Тако-ж къаве — изрядное есть лекарство против надмений, насморков и главоболений.
Уловив заинтересованность Ахмед-паши, хан звонко щелкнул пальцами, и ближайший аскер немедля принес две фельджан с напитком, опустился пред ханом на колени, опустил голову и протянул чашки.
Менгли Гирай взял обе: одну протянул Великому визирю, а другую немедля и с наслаждением опустошил.
Ахмед-паша с любопытством сначала заглянул в чашку, понюхал и только потом пригубил. Поцокал языком, пригубил во второй раз, и, наконец, выпил до дна. Затем замер, видимо прислушиваясь к своим ощущениям.
Томительно текли минуты, Менгли Гирай неотрывно смотрел на визиря, аскер все также коленопреклоненно стоял с опущенной долу головой.
— Удивительно, — вдруг произнес визирь, — чудно, кровь по жилам потекла так резво, словно я испил хорошего вина!
Ахмед-паша вернул чашку хану. Опустил руку в кошель на поясе, вытянул оттуда золотой венецианский дукат и протянул его аскеру.
— Возьми этот эфенджийе за доставленное мне удовольствие. Да не оставит тебя Аллах Милостивый и Милосердный. Иди с миром, храбрый воин, я буду помнить тебя.
Великий визирь отпустил аскера и повернулся к крымскому хану.
— Поведай, блистательный Менгли Гирай, откуда в твоей земле происходит столь дивный напиток? – благожелательно молвил Ахмед-паша, мягко взял крымского хана под руку и повел к своему сет.
Удобно устроившись на низком диване и, усадив по правую руку крымского хана, Ахмед-паша приготовился выслушать рассказа Менгли Гирая.
— Да станет известно блистательному Ахмед-паше Арнауту, что напиток сей готовят из зерен неведомого мне растения. По словам арабских купцов, то растение произрастает в стране Африка в провинции Каффа. В великом множестве арабские негоцианты привозят мешки с зернами в Кафу и продают оные армянским купцам. Последние же, как и арабы, выгодно торгуют зернами со всеми народами за морем, где расположены обширные завоевания арабов. Промыслом сим арабские купцы промышляют в моих владениях с незапамятных времен. Ежели верить каффинским писцам, то промыслу сему более трехсот лет будет, и само имя городу и крепости дали арабы от наименования той провинции. Город же арабы звали Каффа. Обосновавшиеся тут позже генуэзцы переиначили название города на свой лад, и стали звать его Кафа, тем же именем нарекли и сию крепость, коия теперь принадлежит нашему другу и Великому Султану Мехмеду Второму, да осыплет Аллах Всемогущий его своими милостями.
Мои достославные предки познакомились с сим удивительным напитком еще в то время, как присоединили сии земли к империи великого Чингисхана. Уже в те времена в Каффе было обустроено много хъавеханов, где воины Потрясателя Вселенной – Чингисхана — и пристрастились к сему полезному напитку…
Великий визирь Блистательной Порты Ахмед-паша Арнаут внимал хану Менгли Гираю не менее часа. За то время в среде аскеров и любопытных горожан, коим лестно было созерцать блистательного турецкого пашу, прибавилось къаведжи с помощниками, тащившими в след торговцу жаровни с пылающими углями и дубовые коробки с кофейным порошком.
Къаведжи успевали не только удовлетворить жажду зевак и освобожденных аскеров, но и приставать к султанским янычарам, уговаривая последних испробовать къаве. Многие соглашались – протягивали къаведжи медную монету, и с опаской пробовали неведомый доселе напиток.
Некоторые, отведав крымского напитка, плевались. Другие покупали еще…
Тут Ширин-бей умолк, опустился на сет подле меня и, нежно коснувшись моей руки, озабоченно молвил:
— Не утомил ли старый воин своим повествованием о делах минувших дней Вашу светлость?..
Александр Чердак
sstassy
1 октября, 2015 at 19:58
Международный день кофе, 1 октября
1 октября кофеманы всего мира отмечают день любимого напитка. Официально праздник был учрежден в 2014 году Международной кофейной ассоциацией. Этой осенью центром торжеств станет чешский город Брно. Местные кафе и рестораны приготовили оригинальное кофейное меню для гостей. Помимо этого, планируется провести целый «кофейный» марафон с интересными лекциями, мастер–классами, выставками, концертами и, разумеется, дегустациями. В городе откроются кофейные рынки, где будет представлены лучшие сорта кофейных зерен со всего света. Здесь же можно будет попробовать кофе, сваренный по самым разным рецептам. Гости праздника смогут понаблюдать за соревнованиями лучших бариста и взять у них пару уроков по профессиональному приготовлению кофе. Торжества запланированы и в Милане. Там кофе посвятят отдельные экспозиции выставки Expo–2015.
sstassy
28 ноября, 2015 at 11:49
Кофе на углях в джезве это кофе по армянски!
В Стамбуле первая кофейня появилась только после взятия Кафы и прочих крымских береговых городов в 1475 году. Где кофейни в крымско-армянской культуре существовали по крайней мере с 11 века. Так что кофе в джезве просто правильнее называть кофе по армянски. Слово cezve (=jezve, =gezve) произошло от арабского jadhwa(t) – горящие дрова или уголь. Именно от арабов на Кавказе армяне восприняли культуру кофе. А затем принесли ее в Крым.
sstassy
28 ноября, 2015 at 17:01
Филижанка (чашечка для кофе) в Львове — слово крымского происхождения. Фильджан, филиджан. Но по звучанию, скорее персидское?
sstassy
28 декабря, 2016 at 23:52
ПУТЬ КОФЕ от Крыма на Львов и от Львова на Белгород-Днестровский. Семь золотоордынских городов в междуречье Днепра и Днестра позволяют говорить о значительном развитии здесь градостроительства в XIV в. Города, находившиеся в северной части района, скорее всего, выросли на оживленном торговом пути того времени, соединявшем Львов с Крымом. Его направление восстанавливается по источникам XV в., где упоминаются главнейшие броды через крупные реки. Отрезок пути в пределах рассматриваемой территории начинался у городища Великая Мечетня, спускаясь вниз по Ю. Бугу до Витовтова брода (несколько ниже современного г. Первомайска). Здесь он переходил на левый берег Ю. Буга, направляясь к городищу Солоному, а далее на р. Громоклей, к городищу Аргамакли-Сарай. Отсюда он шел к Давыдову броду, где находилась переправа через р. Ингулец, и сворачивал на юг к Тавани, у которой находилась переправа на левый берег Днепра.

Второй торговый путь, видимо, проходил южнее, вдоль черноморского побережья, и вел к Аккерману через переправу в устье Днестра (городище Маяки). Он соединял западный улус государства с его центральными районами.