Краеведение. Рефераты. Туризм

В этом обзоре копии двух публикаций о римском периоде в истории Боспорского царства (древнейшего многонационального государства на обоих берегах Керченского пролива), из которого берут свое начало и корни казачества, и корни русской государственности в целом.

Ключевой проблемой, которая в очередной раз стала актуальной и в наши дни, были взаимоотношения варварского мира (наших предков) с миром рабовладельческой западной цивилизации. Изначально это были эллины, древние греки, которые строили свои отношения с богатым земледельческим югом Русской равнины на выгодах торговли и своей высокой технологии.

Римская империя, которую царь Митридат 6 Евпатор поставил перед реальной угрозой ее уничтожения объединенными силами варваров, вела свою политику с Боспорским царством более жестко. Однако формально признавала за правителями Керченского полуострова, Кубани и Приазовья титул царей, базилевсов.
1. Римский след на Юге Украины. Виталий ЗУБАРЬ

2. Апокалипсис Черного Моря и судьба Митридата VI Евпатора. БАРАШКОВ Александр Игоревич

В качестве видеоприложения мы помещаем три документальных фильма:
1. Тайна царя Боспора. Россия, «Форте-Медиа»
2. Тайны Крыма. Загадка царя Митридата. Terra Inkognito
3. Боспорское царство в римскую эпоху. Телевизионный проект Украинского телевидения «О чем рассказала монета»

Римский след на Юге Украины

Виталий ЗУБАРЬ, доктор исторических наук

После смерти Митридата VI Евпатора в 63 г. до н. э. античные государства Северного Причерноморья попадают не только в орбиту интересов Римской империи, но и в зону ее военно-политического влияния. Характер взаимоотношений римской администрации с античными центрами региона во многом определялся основными направлениями римской внешней политики на Востоке и в Нижнем Подунавье. От обстановки, складывавшейся в этих регионах, зависели конкретные шаги императорской администрации в отношении Тиры, Ольвии, Херсонеса и Боспорского царства.

Во второй половине I в. до н. э.— первой половине I в. основное внимание римские императоры уделяли Боспору. В период правления Цезаря и Августа имели место попытки объединить в единое политическое целое Боспор и Понтийское царство, которые должны были управляться зависимым от империи правителем, назначавшимся в Риме. Но эти планы не были реализованы. Хотя римская политика и привела к тому, что вплоть до середины I в. боспорский престол занимали цари, проводившие проримскую политику, но вплоть до римско-боспорской войны Рим уже прямо не вмешивался в боспорские дела.
После смерти Аспурга, проводившего четко выраженную проримскую политику, пришел Митридат III, который предпринял попытку освободиться от римской зависимости. Но в ходе римско-боспорской войны (45—49 гг.) он потерпел поражение и на престол с помощью римского оружия был посажен его брат Котис I, который, как и последующие боспорские правители, следовал в фарватере политики Римской империи. После римско-боспорской войны в Северном Причерноморье окончательно сложилась система контроля за греческими государствами региона.

С приходом к власти Нерона (54—68 гг.) Рим активизировал политику на Востоке, где основным противником империи выступала Парфия. Именно в ходе римско-парфянской войны, длившейся около десяти лет, усилился интерес Рима к античным государствам Северного Причерноморья, которые не только находились поблизости от театра военных действий, но и играли определенную роль в восточной политике Нерона. Но Боспор продолжал оставаться союзным империи государством, правители которого утверждались в Риме, где получали титул «друга цезаря и друга римлян» и инсигнии, символизировавшие признание Римом их царского титула. В 56 или 57 гг. в отношении Тиры, видимо, был принят законодательный акт, которым гражданской общине были дарованы права внутреннего самоуправления и, возможно, освобождение от пошлин. В правление Нерона, в 63—64 гг., по просьбе гражданской общины наместник Мезии Тиберий Плавтий Сильван оказал Херсонесу вооруженную помощь, в результате которой варвары, угрожавшие этому центру, были разбиты, а город укрепил свои связи с империей.

Несколько иная политика в период правления Нерона проводилась римской администрацией в отношении Ольвии. Ольвийский декрет, обнаруженный у подножия Мангупа, позволяет предполагать, что, несмотря на ряд посольств к правителям Мезии, Ольвии не была оказана прямая военная помощь. Видимо, римская администрация лишь способствовала заключению союза между раннеклассовым государственным образованием аорсов во главе с Фарзоем и ольвийской гражданской общиной.

Все это свидетельствует о том, что именно в период правления Нерона империей была предпринята первая широкомасштабная попытка оказать помощь античным государствам Северного Причерноморья, которые должны были стать опорными пунктами на подступах к северным границам Римского государства. При Нероне в регионе впервые фиксируются признаки традиционной римской политики по созданию вокруг империи дружественных и союзных государств.

В связи с гражданскими войнами в Риме, последовавшими после смерти Нерона, граница империи на Дунае была ослаблена, что привело к вторжению сарматов в пределы римской Мезии. Однако после прихода к власти Веспасиана, благодаря усилиям римской администрации, положение в Подунавье стабилизировалось и на какое-то время угроза вторжения варваров из-за Дуная была ликвидирована. К этому времени относится изменение юридического статуса Тиры, что выразилось в определенном ограничении прав ее гражданской общины, дарованных в правление Нерона. Ольвия также не осталась вне поля зрения империи. После окончания гражданских войн и стабилизации положения на Нижнем Дунае, вероятно, при посредничестве римской администрации был возобновлен ольвийско-сарматский союз Но в 80-х г. этот союз был уже разорван, и Ольвия, как сообщает Дион Хрисостом, подвергалась частым сарматским нападениям, что следует связывать с военно-политической обстановкой в Подунавье, в частности, с войнами Домициана (81 — 96 гг.) против даков.

Херсонес в конце I в. продолжал оставаться в орбите внешней политики империи. После смерти Нерона и в связи с начавшимися гражданскими войнами из Таврики были выведены римские войска. Но есть основания полагать, что Херсонесу была оказана финансовая помощь, с чем, вероятно, связана чеканка золота городским монетным двором в 79—80 и 84—85 гг., а также статуи, поставленные в Херсонесе наместникам Мезии и Нижней Мезии.

В период правления Флавиев контроль за Боспором со стороны римской администрации был ослаблен, что объясняется желанием иметь в лице боспорского царя надежного союзника, силы и ресурсы которого можно было бы использовать в случае нового вооруженного конфликта с Парфией на восточных границах империи.

После войн Траяна (98 — 117 гг.) в Дакии и на Востоке сложилось такое положение, что Римская империя уже не могла продолжать завоевательную политику. Поэтому Адриан (117 — 138 гг.), пришедший к власти после смерти Траяна, отказался от наступательных действий и перешел к четко выраженной стратегии обороны границ империи, что увеличило значение античных государств Северного Причерноморья для Рима. Причем, если Тира, Ольвия и Херсонес могли играть определенную роль в обороне границ на Дунае, то Боспор больше тяготел к восточным провинциям.

Именно в связи с мерами, предпринятыми римским командованием по укреплению границ на Дунае, следует рассматривать появление римского стационарного гарнизона в Тире и отряда союзных Риму войск в Ольвии. Однако следует подчеркнуть, что в период правления Траяна и Адриана империя не оказала Ольвии помощи регулярными войсками, что позволяет говорить об определенной специфике ольвийско-римских взаимоотношений по сравнению с Тирой и Херсонесом.

Сейчас есть основания утверждать, что в 20-х гг. II в. в Херсонесе какое-то время дислоцировался римский отряд, состоявший из солдат I Италийского легиона и II Луцензиевой когорты. После вывода римских войск из Херсонеса защита города была возложена на боспорских царей, хотя это ни в коем случае не позволяет предполагать интеграцию этого центра в состав Боспорского царства.

В первой половине II в. Боспорское царство продолжало оставаться союзным Риму государством, правители которого получали подтверждение своих прав на боспорский престол после прихода к власти каждого нового императора. В тесной связи с римской политикой следует рассматривать активизацию боевых действий против варваров боспорскими царями Савроматом I и Котисом II. Причем сейчас уже нельзя говорить о выделении империей денежных субсидий боспорским царям. Напротив, можно утверждать, что Боспор платил империи трибут. Статус союзных царей накладывал на правителей Боспора определенные обязанности, в том числе и выплату определенных сумм, доставлявшихся наместнику провинции Вифиния-Понт. Именно здесь находилось специальное должностное лицо, ведавшее решением всех вопросов, связанных с Боспором.
На протяжении второй половины I — первой половины II вв. для римской политики в отношении античных государств Северного Причерноморья была характерна определенная специфика. Она выразилась в более жестком контроле со стороны римской администрации за Тирой, Херсонесом и Боспорским царством. А в 60-е гг. I в. и в 20 — х гг. II в. Херсонесу была оказана прямая военная помощь, а в Тиру в правление Траяна был введен стационарный римский гарнизон. В Ольвии в начале II в. находились союзные Риму войска, в частности, отряд боспорских кавалеристов.
В середине II в. начинается новый этап во взаимоотношениях античных государств Северного Причерноморья с Римской империей. В это время Херсонесу были дарованы права элевтерии и одновременно в город и ряд других пунктов Таврики были введены римские войска. В Херсонесе также базировались корабли Мезийской эскадры, осуществлявшие охрану морских коммуникаций вдоль берегов Таврики. С середины II и вплоть до третьей четверти III в. Херсонес являлся основным опорным пунктом империи в Северном Причерноморье и местопребыванием военного трибуна в Таврике.

В третьей четверти II в. римский гарнизон фиксируется и в Ольвии, которой ранее Рим не оказывал прямой военной помощи. Силами римской вексилляции здесь ведется строительство оборонительных сооружений на территории южной трети Верхнего города, который, однако, нет оснований рассматривать в качестве римской цитадели. Анализ эпиграфических памятников и другого материала показывает, что римский гарнизон был сформирован на базе подразделений вспомогательных войск Мезийской армии и преимущественно состоял из фракийцев.
Во второй половине II в. римская вексилляция продолжала дислоцироваться в Тире. Сейчас можно предполагать, что гарнизоны Тиры и Ольвии, с одной стороны, и Таврики — с другой, находились в разном оперативном подчинении. Первые были непосредственно подчинены военному командованию Мезии, а координация действий римских войск, расквартированных в Таврике, осуществлялась через военного трибуна, резиденцией которого был Херсонес. Несмотря на расширение масштабов римского военного присутствия, нет оснований говорить о существовании здесь особого Таврического лимеса, ибо указанный регион не был включен в состав империи в качестве провинции, а греческое население античных центров рассматривалось римской администрацией как союзное Риму. В Северном Причерноморье римские войска защищали не саму границу империи, а лишь подступы к ней, используя типично римские приемы военной организации.

В отличие от Тиры, Ольвии и Херсонеса, на территории Боспорского царства римских гарнизонов не было. Боспор располагал значительными вооруженными силами и проводил проримскую внешнюю политику, выплачивая империи определенный трибут, размеры которого в зависимости от конкретных обстоятельств могли меняться. В последней четверти II в. царем Боспора стал Савромат II, в правление которого римскими и боспорскими войсками был нанесен удар по варварам в Таврике. В результате Боспорской войны западная граница царства была перенесена в район современного Старого Крыма, а земли в Юго-Западном Крыму вплоть до среднего течения р. Альмы перешли под контроль римских войск. Следует отметить, что активизация римской политики в Таврике в период правления Савромата II так же, как и ранее, во время царствования Савромата I и Котиса II, хронологически совпадает с волнами миграций сарматских племен в степной зоне Северного Причерноморья и Крыму.

После окончания гражданских войн 193 — 196 гг. и утверждения на престоле Септимия Севера римская администрация продолжала уделять много внимания античным государствам Северного Причерноморья. Тира, Ольвия, Херсонес и Боспорское царство рассматривались империей в качестве римских форпостов и опорных пунктов, вынесенных за пределы Римского государства. С помощью населения этих центров можно было не только следить за развитием обстановки в степной зоне Причерноморья, но и в случае необходимости наносить упреждающие удары по варварам, угрожавшим империи. Мероприятия римской администрации, направленные на укрепление связей с античными государствами региона, которые имели место на рубеже II — III вв., хорошо согласуются с общими направлениями внешней политики Септимия Севера, направленной на укрепление границ империи и подступов к ним.

В 214 г., в связи с нашествием карпов, часть городских кварталов Тиры была разрушена. Но в результате активных действий римских войск варвары были разбиты и угроза городу ликвидирована. Возможно, и Ольвия подверглась в это время нападению карпов, о чем косвенно свидетельствует археологический материал и ряд эпиграфических памятников. Однако это не привело к гибели указанных центров и, видимо, благодаря поддержке империи они сравнительно быстро ликвидировали последствия нашествия. И вплоть до середины III в. в Тире и Ольвии располагались римские войска, которые являлись гарантами их безопасности. Херсонес в первой половине III в. также поддерживал тесные отношения с империей. Еще в 250 г. здесь дислоцировался римский гарнизон и велось монументальное строительство.

Боспор после смерти Савромата II был тесно связан с империей. Однако экономическое положение царства ухудшилось и, насколько можно судить по имеющимся данным, появились первые признаки политической дестабилизации, что вызвало к жизни институт соправителей. В 30-х гг. III в. в юго-восточную часть Боспорского царства вторглись германские племена, разрушившие Горгиппию. Есть основания полагать, что германцы, смешавшись с местными племенами сарматского происхождения, осели в районе Горгиппии, о чем, в первую очередь, свидетельствует топография находок варварских подражаний римским денариям. Видимо, именно варвары, осевшие в этом районе, несколько позже разгромили Танаис и предприняли морские походы вдоль восточного побережья Понта на территорию римских провинций. С середины III в. в результате кризиса центральной власти на Боспоре контакты с империей слабеют и в его политической жизни все большую роль начинают играть выходцы из среды варварского населения.

В середине-третьей четверти III в. античные государства Северного Причерноморья вступают в позднеантичный период своей истории, начало которого связано с так называемыми скифскими или готскими войнами. В результате варварских вторжений на территорию Нижней Мезии и Фракии римская администрация была вынуждена в конце второй четверти III в. вывести римские войска из Таврики, которые были необходимы для укрепления армий, защищавших дунайскую границу империи. Но около 250 г. римские гарнизоны вновь появляются в Херсонесе и Ольвии. Судя по имеющемуся материалу, они находились здесь не долго и вскоре были выведены в Подунавье. Между концом 50-х и концом 60-х гг. III в. варварами были разгромлены Тира и Ольвия, а в конце 60-х гг. III в. по территории Таврики прокатилась новая волна варваров, разгромивших позднескифские городища и населенные пункты европейского Боспора. Не исключено, что боспорский царь бежал в азиатскую часть царства, а власть в Пантикапее — столице царства, на время захватил предводитель варваров, который осуществил подготовку и проведение морского похода 267 — 268 гг. против римлян. Этими событиями заканчивается история связей античных центров Северного Причерноморья с Римской империей. Последующая история региона уже была связана с Восточно-Римской империей или, как ее чаще называют, — Византией.

Несмотря на то, что античные государства Северного Причерноморья не были юридически включены в состав Римской империи, их население поддерживало разносторонние и тесные контакты с римскими провинциями. Естественно, что сближение с Римом привело к определенному сужению политических прав греческих государств. Но включение этих центров в орбиту римской политики гарантировало им определенную помощь, в том числе и военную, которая позволила стабилизировать их военно-политическое положение перед лицом угрозы со стороны варваров. Сближение с Римом, которое наиболее ярко фиксируется во второй половине II — первой половине III вв., объективно способствовало экономическому подъему греческих центров юга современной Украины. Поэтому оно было прогрессивным фактором, во многом обусловившим само существование этих античных государств в условиях варварского окружения вплоть до периода готских или скифских войн.

В результате тесных связей с Римом, античные государства Северного Причерноморья были включены во всемирно-исторический процесс и, находясь на далекой северо-восточной периферии огромного римского мира, объективно способствовали ускорению социально-экономического, политического и культурного развития многих народов юга современной Украины, вступавших в разносторонние контакты с этими центрами.

Виталий ЗУБАРЬ, доктор исторических наук
май 2001
Источник http://www.day.kiev.ua/80477/

БАРАШКОВ Александр Игоревич

Исторические гипотезы.
Апокалипсис Черного Моря и судьба Митридата VI Евпатора

Иоанн Богослов не мог не слышать о землетрясении шестьдесят третьего года до нашей эры. Это землетрясение произошло на территории современного Керченского пролива, то есть на территории нашей страны.
Землетрясение было судьбоносным для Понтийского царства и для входящей тогда в его состав малоазийской провинции Ассии, бывшей Ионии (где потом жил Иоанн Богослов). Возможно, землетрясение явилось одной из причин гибели этого государства.
Кто теперь, кроме историков, помнит о Понтийском царстве, некогда не менее могущественном, чем Рим?
Следует подробно рассказать о событиях, предшествовавших катастрофе, чтобы обосновать важность этого бедствия для истории Древнего мира.
Иоанн Богослов — житель Малой Азии. Это подтверждается тем, что церкви, которым он посылает «Апокалипсис», находятся в малоазийских городах — Смирне, Эфесе, Пергаме, Фиатире, Сар-дисе, Филадельфии, Лаодикии (Откр., 1;11). Ранее Малая Азия входила в Понтийское государство, понтийскими были и перечисленные города.
Понт был могущественнейшим государством, которое много лет соперничало с Римом и представляло постоянную военную угрозу восточным границам империи. Аристократия Понта, бывшая ранее ираноязычной, восприняла впоследствии греческий язык и греческую культуру. Этим объясняется тяготение бывшей греческой малоазийской Ионии к Понтийскому царству.
Царство не могли покорить знаменитейшие римские полководцы — Сулла, Лукулл и даже Помпеи. Во главе Понта стоял царь и полководец Митридат VI Евпатор, подчинивший своей власти огромнейшие территории: все Причерноморье, Боспорское царство (побережье Крыма и Кавказа), Малую Азию. Он вторгался в Македонию, постоянно грозил нашествием на Грецию и Рим. Почти сорок лет шли непрерывные так называемые митридатовы войны. На восточных границах Римской империи перемалывались лучшие ее легионы. Война шла с переменным успехом. Наибольшего успеха сумел добиться Помпеи — он одержал победу над войсками Митридата в битве под Никополем недалеко от Амасии — столицы Понтийского царства.

Итак, идет 65 год до н.э., до землетрясения осталось чуть больше года. В какой исторической обстановке оно произошло?
После сражения под Никополем еще не побежденный, но ставший более осторожным Митридат отступает по восточному берегу Черного моря, заманивает Помпея в глубь страны и на территорию армянского царства. Помпею приходится преодолевать горы, он теряет силы в сражения с армянским царем Тиграном и в постоянных стычках с горцами. Тактика Митридата оказывается верной, и Помпей отступает, он идет к флоту Сервилия, поджидающему его у устья Фасиса (теперь Риони у города Поти). Затем он возвращется в Малую Азию и уходит покорять Иудею, оставив надежду настигнуть Митридата.
Что происходит далее? Митридат приходит в Боспорское царство, в столицу Пантикапей (расположенную на территории современной Керчи), свергает с престола своего же сына Махара, объявившего независимость от отца, заставляет его покончить с собой. Митридат одержим великой идеей — и теперь самое время ее осуществить: он собирает войска для нашествия на Римскую империю. У него 36 тысяч отборнейших солдат, обученных по римскому образцу.
Митридат вступает в союз со скифами. Он предвидит, что по мере продвижения к Греции и Италии к его войску присоединятся кельтские придунайские племена, ненавидящие римлян. Еще не забыто время восстания Спартака, когда вслед за горсткой восставших гладиаторов поднялись десятки тысяч рабов, бывших жителей этих мест.
Митридат собирается направить всю эту армаду на Рим. Угроза нешуточная, если учитывать, что потрепанные войска Помпея находятся где-то в Иудее, и Рим сможет противопоставить Митридату лишь наскоро собранные и малообученные легионы ополченцев. Сенат шлет послания Помпею, стремясь принудить его встать на пути Митридата, но Помпеи увяз в богатой, беззащитной Иудее.
Митридату не суждено было воплотить СБОИ замыслы. (Только через пять столетий гуннский вождь Атилла1 сумел исполнить то, что намеревался сделать Митридат.) Так что же помешало Митридату и, может быть, спасло Римскую империю?
Историки в один голос утверждают — восстание, сначала в Фанагории, на противоположном берегу Керченского пролива, а потом в самом Пантикапее. Причиной восстания называют недовольство жителей военными поборами и жестокой властью Митридата. Причем о случившемся накануне землетрясении упоминают вскользь, как будто оно не имеет никакого отношения к делу.
Приходится не согласиться с таким мнением. Помешало Митридату именно землетрясение. Как показывают данные геологов и археологов, это было крупнейшее землетрясение, мощность которого достигала 9 баллов. Города Боспорского царства были — одни частично, другие полностью — разрушены. В Пантикапее после землетрясения заново отстраивали здания и делали перепланировку террас на склоне горы Митридат. Причем, как я полагаю, была и сероводородная катастрофа, масштабы которой сегодня трудно восстановить, разве что по тексту «Апокалипсиса».
Основанием для такого предположения может служить ход севастопольского землетрясения 1927 года. Тогда также горело море, и распространялся запах тухлых яиц — сероводорода. Можно утверждать, что и тогда, после девятибалльного землетрясения с эпицентром в Керченском проливе, море горело и, вполне возможно, пролились кислотные дожди.
Почему историки не обратили внимания на такое крупное событие? Дело в том, что они следовали мнению римского историка Аппиана, написавшего обширнейший труд «Митридатовы войны», в котором он ни словом не упомянул об этом землетрясении.
Но если внимательно ознакомиться с трудом этого историка, то нетрудно заметить, что при всех бесспорных достоинствах он грешит беллетристичностью. Аппиан, не стесняясь, вставлял в уста исторических деятелей те мысли, которые казались ему правильными, и его описания происходящего, по сути, являются сценами из романа, а потому события развиваются согласно логике художественного произведения. Например, Митридат, подобно герою античной трагедии, перед своей смертью произносит монолог длиною в несколько страниц. Естественно, все это лишь вымысел писателя.
Аппиан мог не упомянуть о землетрясении, чтобы еще более возвысить Помпея. Мол, именно Помпеи был причиной гибели Митридата, а не стечение обстоятельств. Помпеи в его повествовании выступает как благородный человек. Порою, кажется, что войну он начал исключительно из любознательности: для того чтобы ознакомиться с местными достопримечательностями — посмотреть на столицу Тиграна, на горы, к которым был прикован Прометей, полюбоваться внутренним убранством Иерусалимского храма и т.д.
Но об этом землетрясении все же есть упоминания и у древних историков. О нем один раз, правда в скобках, упоминает Дион Кассий Коккериан, уроженец города Никеи в Вифинии, который жил во II веке н.э. Он написал 80 книг «Римской истории» и описал походы Помпея. В главе, посвященной гибели Митридата Евпатора, можно найти такие строки:
«…Митридат ослабевал ( кроме других причин его слабости, землетрясение, сильнейшее из всех когда-либо бывших, разрушило у него многие города )…»
Кассий пишет, что это землетрясение было самым сильным из всех известных землетрясений, но посвящает ему одну строчку! Так ему хочется возвеличить Помпея!
Заметим, что Кассий жил в Вифинии — провинции, соседней с Асией, то есть он жил по соседству с Иоанном Богословом. Значит, и Иоанн Богослов мог слышать об этом.
Еще одно упоминание о том землетрясении мы находим у Павла Оросия из Тарраконы ( V век н.э. ), пресвитера, ученика блаженного Августина. Он написал «Семикнижье», в котором излагал римскую историю. Опирался он на недошедшие до нас труды римских историков.
« В то время как Митридат справлял в Боспоре праздник Цереры (Демстры), внезапно произошло такое сильное землетрясение, что, говорят, за ним последовали большие бедствия для городов и полей».
Значит, произошло это землетрясение во время празднеств богини Деметры — богини земли! Фантастическое совпадение! Учтите религиозное сознание того времени. Можно представить, Митридат, поддерживая свой авторитет, показывая благочестивость, принародно приносит жертвы Деметре (он царь, а следовательно — главный жрец), молит, наверное, богиню, чтобы она помогла ему в будущем походе. И вдруг!
Пантикапей был разрушен землетрясением необыкновенной силы. Следы его видны и сегодня — это и оползни в районе мыса Утриш на Кавказе, и сброшенные в море скалы (помните: «Второй Ангел вострубил, и как бы большая гора, пылающая огнем, низверглась в море…» (Откр., 8,8). Я видел эти скалы. Кажется невероятным, что гору, размером с пятиэтажный дом, могло швырнуть на расстояние нескольких десятков метров от берега. Каким чудовищным было это землетрясение!
Естественно, что землетрясение было истолковано жителями Боспорского царства как гнев Деметры на Митридата. Сами боги на стороне Рима! И вот тогда-то и восстают и Фанагория и Пантикапей. Митридата покидают его солдаты, среди которых было много италийцев-перебежчиков, безусловно верующих в Деметру. Поняв, что власть более не принадлежит Евпатору, его предает и сын Фарнак, он переходит на сторону восставших. Что остается Митридату? Он просит сына сохранить ему жизнь, но понимает, что просьба его тщетна. Митридат решает отравиться, но он всю жизнь приучал себя к яду, яд не действует, тогда Митридат бросается на меч.
После самоубийства царя представители городов Боспорского царства отправляют к Помпею делегацию с униженной петицией. Они просят принять их под свое покровительство. Вестники о смерти Митридата находят Помпея у стен Иерихона в Иудее. И вот — Помпеи становится Помпеем Великим! Он возвращается с триумфом в Рим. Забыты все остальные его подвиги, кто вспомнит его мелкие победы на Кавказе и в Иудее? Он победил Митридата, он принудил его к самоубийству! Так теперь говорят. О землетрясении, понятно, ни слова. Знает ли об этом Помпеи или не знает — неизвестно. Историки о. землетрясении тоже молчат. О нем вспоминают только мимоходом.
Следует сказать о дальнейшей судьбе Боспора и наследника Митридата — Фарнака, Оправившись после землетрясения и собрав новые силы, Фарнак попытался отвоевать у Рима территорию Малой Азии. Но он потерпел неудачу, у него не было славы отца, и он не сумел собрать достаточное для этого предприятия войско. И потом, на его пути стоял уже не Помпеи, а Цезарь. Разбив в Малой Азии Фарнака, Цезарь отправил в сенат знаменитое послание: «Пришел, увидел, победил».
Возвращаемся к Иоанну Богослову. Ему-то эта история была хорошо известна, поскольку он жил на территории бывшего Понтийского царства. Рассказы о том землетрясении, причем подробные рассказы, еще долго ходили по этой земле, попадали в апокалипсическую литературу, истолковывались, в том числе и в иудейском и в раннехристианском духе, как предостережение, как предупреждение Бога о грядущем вскоре Конце Света.
Обратим внимание и на то, что территория вокруг современного Керченского пролива, тогдашнего Боспора Киммерийского, имела для греческого религиозного сознания определенный сакральный смысл. Вспомним, что Одиссей, в поэме Гомера, совершает путешествие ко входу в Аид, расположенный в земле киммерийцев. То есть греки здесь помещали вход в Аид, в царство мертвых.
Кстати, и легенды о богине Деметре (которая «устроила» землетрясение) имеют связь с легендами об Аиде.
Рассмотрим подробно греческие легенды об Аиде, чтобы понять, как именно воспринимали то землетрясение греки в первом веке до нашей эры.

Оглавление:
К читателю
Конец Света в Мировых религиях
Катастрофы Ветхого Завета.
Казни египетские
Гибель Содома и Гоморры
Страшный Суд
Катастрофа Иоанна Богослова.
Конец Света по «Апокалипсису»
Геофизика катастрофы
Исторические гипотезы.
Историческое время Иоанна Богослова
Апокалипсис Черного Моря и судьба Митридата VI Евпатора
Аид располагался в Керченском проливе
Экологический Конец Света.
Вылечите Черное море
Есть ли свет в конце тоннеля?

• Источник http://www.bibliotekar.ru/znak/1091-10.htm

Тайна царя Боспора
Город Керчь — древний Пантикапей, всегда притягивал взгляды историков и археологов. Именно здесь находился древний Боспор, земля, где сплетены корни многих народов, где переплетаются истории, легенды, мифы разных культур. Съемочная группа отправилась по следам древнего Боспорского царства в поисках легендарного золота царя Митридата VI Евпатора.
Год выпуска: 2009
Жанр: Документальный
Выпущено: Россия, «Форте-Медиа»
Режиссер: Марина Исаева, Юлия Творогова

Тайны Крыма. Загадка царя Митридата. Terra Inkognito
Фильм о самом загадочном и великом царе древнего мира, Боспорского царства, воевавший с непобедимой Римской империи.
Съемочная группа отправилась на поиски легендарного золота царя Митридата VI Евпатора…

Боспорское царство в римскую эпоху
Телевизионный проект Украинского телевидения «О чем рассказала монета»