Краеведение. Рефераты. Туризм

Все, кто бывает в Ялте, хорошо знают колокольню храма Иоанна Злотоуста, которая высится на холме к востоку от Набережной, над Массандровским пляжем.
Сложно как-то сразу написать оптимальный маршрут прогулок по этому занятному району старой Ялты — улочки тут кривые и крутые. Конечно, можно взять туристическую схему и пойти по ней.

Но тут может возникнуть две проблемы: пока вы будете смотреть в карту, вы пропустите массу интересных вещей, поскольку тут все улицы полны красивых или, во всяком случае, забавных домов и занятных растений. Второе — далеко не факт, что со времени издания карты не появится какой-нибудь очередной забор или канава.

Сам я попал впервые на это удивительное место, спускаясь безо всякого определенного плана от остановки «Массандра» выше Ялты на троллейбусной трассе через западную (правую) оконечность Массандровского парка. Можно идти и от гостиницы «Ялта» по улице Дражинского, а затем у гостиницы «Массандра» подняться вверх по лестнице Массандровского парка и по аллеям уходить влево на запад.

Парк весьма запущен, но отдельные деревья производят незабываемое впечатление. Впрочем и целые поляны или каскады цветников выглядят вполне ухоженными.
Затем я прошел через открытые ворота на территорию института физических методов лечения имени Сеченова (как это выяснилось по ходу) и потом уже обратил внимание на то, что выше асфальтированной дорожки высится зеленый холм со старыми кипарисами и какими-то сооружениями.
Это и было Ялтинское мемориальное кладбище.
Памятники самым известным ялтинцам как раз находятся в нижней части кладбища.
Я предлагаю всем экскурсоводам и краеведам поучаствовать в сборе материалов об этих славных людях.
Собственно, и поводом к началу этого обзора послужило письмо от алуштинского экскурсовода Татьяны, которая по моей просьбе прислала материал о металлурге Чернове.
Однако еще несколько вводных слов.
Вначале пара цитат из моих прежних книжек:
От Набережной на Поликуровский холм открывается замечательный вид, прежде всего благодаря сиянию золотого купола колокольни собора Иоанна Златоуста. От набережной к колокольне можно пройти по улицам Рузвельта-Игнатенко-Толстого. Храм Иоанна Златоуста и его колокольня были возведены в 1832-1837 гг. по проекту одесского архитектора Г. Торичелли. В 80-е гг. прошлого столетия колокольня, как отличный ориентир для мореплавания, была занесена в лоции Черного моря. В прошедшую войну в ходе боев собор был разрушен, но колокольня уцелела. А ее стратегическая роль в лоции спасла ее от безбожников.
Рядом с колокольней находится Мемориальное кладбище, на котором покоятся видные деятели науки и культуры, чья жизнь была связана с Ялтой: поэт, городской врач Ялты С. В. Руданский, художник-пейзажист Ф. А. Васильев, основатель российского кинематографа А. Ханжонковосновоположник науки о планеризме, доктор медицины Н. А. Арендт, врач-климатолог В. Н. Дмитриев, ученый-металлург Д. К. Чернов и другие.
…. С 1868 по 1904 г. в Ялте жил и работал В. Н. Дмитриев, известный врач-климатолог. Он построил первую на Южном берегу метеорологическую станцию, положив начало изучению климатических условий, разработал основы климатолечения и лечения виноградом, стоял у истоков туризма в Крыму.
Летом 1871 г. в Ялте поселился художник Федор Васильев, живописец яркого дарования. Причиной переезда явилось резкое обострение туберкулеза легких. За два последних года своей короткой жизни он написал одно из лучших своих полотен «Мокрый луг», несколько картин на крымскую тематику. Умер художник в 1873 г., 23 лет от роду. На ул. Киевской, на месте, где находился дом, в котором жил художник (не сохранился), установлен бронзовый бюст Ф. А. Васильева.
Первым городским врачом Ялты был замечательный украинский поэт Степан Руданский (1833-1873), автор широко известной песни «Повїй, вiтре, на Вкраїну…», ставшей народной, и многих других поэтических произведений. Он известен и как переводчик поэзии с древнегреческого и русского языков на украинский. Степан Руданский многое сделал для города: был инициатором создания городского рынка, действующего и поныне, безвозмездно уступил городу часть своего участка под скважину, бесплатно лечил бедных. Будучи разносторонне одаренным человеком, собирал местный фольклор, участвовал в археологических раскопках, делал зарисовки памятников… Имя поэта носит одна из улиц города и капелла бандуристов Ялтинского педагогического колледжа. На Поликуровском мемориальном кладбище в 1892 г. установлен памятник С. В. Руданскому.»

О происхождении названия Поликур (встречается написание Пале-Кур) можно прочесть что угодно, но только не самое простое — новогреческое происхождение этого слова.
Известно, что прибрежная часть Массандры с конца 19 века была владением греков Балаклавского батальона. Они осуществляли пограничный и таможенный контроль в порту. То есть в землях для сельского хозяйства особо не нуждались и расселялись плотно и поближе к порту, тогда как древние населенные пункты — Аутка, Ай-Василь, Марсанда, Никита были окружены садами и виноградниками, и табачными плантациями.
О каких-либо древних крепостях (пале-) или множестве крепостей (поли-) на холме выше ялтинской гавани историки не упоминают. Да и археологических находок такого рода тут нет.
А вот происхождение слова «поликур» весьма славное:

• «Османская империя в XV в., после падения Константинополя и оккупации османами Греции, так и не смогла покорить целый ряд горных местностей (горы Этолии, Пинда, Аграфы, особенно горный район Сули, а также целую большую горную область на юго-западе Пелопоннеса – Майна), которые так никогда и не были подчинены Турции. Здесь велась непрерывная партизанская война. Жители долин укрывались в горах от притеснений османов и создавали там независимые общины, члены которых именовали себя «клефтами».
• Собираясь в дружины по 100-200 человек, клефты совершали дерзкие нападения на турецкие отряды. В случае необходимости, клефты могли легко рассредотачиваться, «растворяться» на хорошо известной им местности, поскольку население их поддерживало и обеспечивало всем необходимым. Простые воины называли себя «поликарами» — храбрыми, возглавляли клефтские дружины капитаны.»

ГРЕКИ НА СЛУЖБЕ У РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ.
История Балаклавского Греческого пехотного батальона.

Поликар в русском происхождении легко превратился в «поликур», поскольку корень «кур» в русском широко распространен. Если капитан береговой охраны жил прямо у порта, то его рядовые бойцы поликары селились выше по склонам ближайшего холма.

Ну и теперь о металлурге Чернове:
«Крымская газета», 7 сентября 2006 года
В статье «Дмитрий Чернов: В тяжелое для Родины время покинуть ее не могу! Поэт металла в одиночку держит оборону против «черных металлистов» на Поликуровском мемориале в Ялте» («Крымская газета», N 122 за 2006 год) отмечалось: «На счету металловеда 12 изготовленных им скрипок, не уступающих по звучанию инструментам старых итальянских мастеров». Для солидности фигуры ученого сказана такая фраза или это правда?
Правда, причем документально подтверж­денная.
Интересы Чернова были разносторонними. Дмитрий Константинович выращивал в оран­жерее апельсины и лимоны, пальмы и олеанд­ры. Любил дарить гостям цветы, угощал их собственным вином из смородины. Но глав­ным увлечением было изготовление скрипок. К этому делу Чернов подготовился как професси­онал, доказав, что секрет итальянских мастеров скрыт не в особом лаке, а в толщине деки — с помощью приборов он установил, от чего зави­сит сила и красота звука.
В труде «О построении музыкальных смыч­ковых инструментов» Чернов писал: «Выра­ботка и сборка существенных частей корпуса может быть приравнена к выработке и сбор­ке хронометров, микроскопов, телескопов и тому подобных точных инструментов и при­боров, высокие качества которых достигают­ся лишь приложением к делу крайней тщательности, знаний, умения и терпения. Какими мерами и средствами эти последние качества достигаются, всем известно, а следовательно, нет и особого секрета в искусстве изготовления скрипок».
В Петербургской консерватории в 1911 году прошел концерт, собравший многих любителей и знатоков музыки. Жюри находилось за ширмой, никто не знал, чьи скрипки звучат в руках испол­нителей. Скрипки Чернова, Амати и Страдивари профессора так и не смогли различить. Это была сенсация в музыкальном мире.
Теперь перебросим мостик к ялтинским собы­тиям. В этом приморском городе Чернов узнал, что по распоряжению наркома просвещения Луна­чарского создается государственная коллекция уникальных смычковых инструментов. В Моск­ву из брошенных крымских особняков богачей свозились находки. Так, в Симеизе обнаружили виолончель, созданную в 1650 году великим Амати, в Кореизе — скрипки Страдивари и Гвар­нери.
В Большом театре прошли первые концерты. И Дмитрий Константинович загорелся идеей — по­ехать в театр, чтобы послушать звучание изделий старых кремонцев. Не получилось.
Почетный член ялтинского профсоюза техников Д. К. Чернов (и еще 11 званий, степеней и титу­лов — от почетного вице-президента Английско­го института железа и стали до почетного члена Американского института горных инженеров) от­казался от всех заморских приглашений и умер в Ялте в ночь с 1 на 2 января 1921 года. Диагноз: воспаление легких при сердечной недостаточнос­ти.
Больше никакой информации о последних днях жизни «отца русской металлографии» раздобыть не удалось. Однако все тайное становит­ся когда-нибудь явным. Вскоре после выхода первой статьи в редакцию позвонила ялтинский краевед Наталия Михайловна Гурьянова.
— А вы знаете, как умер Чернов? — спросила — После ухода войск Врангеля ученого арес­товали на улице красноармейцы и бросили в сы­рой подвал. Старый профессор проверки не выдержал…

---

Выше Ялтинского мемориального кладбища находится теперь уже отдельная территория Ялтинской киностудии, которую создал в 1917 году Александр Ханжонков. В советские времена студия Иосифа Ермольева, построенная выше гостиницы «Ореанда» на западном краю Набережной и студия Ханжонкова на Поликуровском холме были единой организацией. Теперь у гостиницы «Ореанда» — студия «Ялта-фильм», а на Поликуре — «Ялтинская киностудия». Кстати, туда можно совершить экскурсию, но это уже отдельная тема.
А пока — воспоминания о создателе русского кино Александре Ханжонкове его внучки Ирины Орловой.

Жизнь и смерть Александра Ханжонкова
О своем дедушке корреспонденту «Вечернего Донецка» впервые рассказывает внучка великого кинематографиста. Вот уже второй год в августовские дни маленький поселок Ханжонково под Донецком превращается в место паломничества известных деятелей киноискусства. По сведениям историков, именно здесь родился основатель отечественного кинематографа Александр Ханжонков.

Долгое время его имя было предано забвению. И все же история вершит суд по-своему. Имя нашего земляка вновь воскресло из небытия. Но знаете ли вы, что все эти годы память об Александре Алексеевиче бережно хранила и его внучка Ирина Орлова.

…Осенняя Ялта встретила по-летнему теплой погодой. В этом крыском городе прожил Александр Ханжонков свои последние четверть века. Здесь живут его внучка, два правнука и три праправнука. Именно в Ялте, оценив ее природу, климат и красоту, Александр Алексеевич открыл киноателье по производству фильмов. Для него он купил два дома — по улице Ауткинской (ныне улица Кирова, 30) и на Боткинской, 15.

В его жизни было много событий — прекрасных и трагичных. О них поведала Ирина Александровна. Всю жизнь она по крупицам собирает все, что имеет отношение к ее знаменитому деду. Причем вполне профессионально, так как работает экскурсоводом. А настоящего гида невозможно представить без пытливости и любознательности. В ее коллекции не только воспоминания родственников о Ханжонкове, но и архивные справки, родословная, киноафиши, фотографии… Вот афиша фильма «Оборона Севастополя». Он вышел на экраны в 1911 году.

— Чтобы получить «добро» на съемки этой картины, Александр Алексеевич обращался к императору Николаю II. А высочайшее разрешение — это определенные обязательства. В данном случае — сохранить историческую правду, сделать фильм достоверным, — поясняет Ирина Александровна. — Первым зрителем «Обороны Севастополя» был император. После просмотра в знак личной благодарности он подарил Александру Алексеевичу бриллиантовый перстень со своей руки.

Так впервые в мире появился полнометражный исторический фильм. Этот факт еще раз подтверждает, что молодой офицер в отставке оказался на своем месте. Он снял около четырехсот различных кинолент — научных, познавательных, игровых, исторических, а также первые отечественные мультипликационные фильмы. Александр Алексеевич открыл миру кино блестящих актеров — Веру Холодную, Ивана Мозжухина. До сих пор в Москве работают два кинотеатра («Юбилейный» и «Москва»), построенные на деньги Ханжонкова. Он первым из русских кинематографистов был удостоен высокой награды — ордена Станислава II степени.

Впрочем, о выдающихся заслугах Александра Алексеевича вспоминают часто, а трагический период его жизни остается в тени. Начался он после революции 1917 года.

— В Крыму царил полный хаос, — продолжает рассказ Ирина Орлова. — По настоянию своей жены Антонины дедушка уехал с ней и детьми (Ниной и Николаем) в Австрию. А в 1920 году, по приглашению Луначарского, он вернулся в Москву. Ему устроили торжественную встречу, со временем назначили персональную пенсию.

— Насколько сложно далось это решение Александру Алексеевичу, знал, по-видимому, только он, — замечаю. — Ведь его жена и сын остались в Австрии?

— Да. С ним вернулась только дочь, моя мать. Но он верил, что нужен России, и был предан ей до конца. К счастью, на родине Александр Алексеевич остался не один. Его вторая жена Вера Дмитриевна всегда была рядом. Она вела монтаж его лент на киностудии в Москве. И после возвращения Ханжонкова из Австрии, несмотря на большую разницу в возрасте, они поженились.

На фотографии из семейного альбома Ирина Орлова показывает рядом с Ханжонковым миловидную молодую женщину и добавляет:

— Она с благоговением относилась к нему, ухаживала за Александром Алексеевичем, когда он был уже тяжело болен, и оставалась рядом до самой его кончины.

…В 1921 году семья Ханжонкова переехала из Москвы в Ялту. Оба дома, принадлежащие до революции кинопродюсеру, к тому времени были конфискованы. Ему выделили проходную комнату по улице Севастопольской. Домочадцы спали прямо на полу. Александр Алексеевич работал консультантом Ялтинской киностудии. Но самое страшное было впереди.

— Грянула война, — вспоминает Ирина Александровна. — В годы оккупации Крыма немцы отдали дедушке две комнаты в его бывшем доме по улице Боткинской, в знак уважения к всемирно известному кинематографисту. А после освобождения Ялты в этом усмотрели связь Ханжонкова с фашистами. Его репрессировали. Но как! Он сильно болел, его беспокоил ревмополиартрит, заработанный еще в молодости. (Александр Алексеевич когда-то провалился зимой на Дону под лед). Перевезти его в места отдаленные не представлялось возможным, он был прикован к инвалидной коляске. И Ханжонкова, как врага народа, лишили хлебной карточки. В то время это было равносильно смерти. Дошло до того, что приходилось искать остатки пищи в мусорных бачках.

Болезнь, полуголодное существование и угнетающая мысль о незаслуженном наказании ускорили смерть Александра Алексеевича. На долгие годы имя основателя отечественного кинематографа было забыто.

— Даже когда я уже училась в Ленинградской высшей школе культуры, мама предупреждала: «Никому не говори, что ты внучка Ханжонкова», — добавляет Ирина Орлова.

Но никакие предостережения не могли изгнать мысль о дедушке. Внучка «открывала» Александра Алексеевича уже после его смерти. С каждым годом она узнавала о нем все больше нового, продолжает поиски и сейчас.

Ирине Александровне удается выглядеть моложе своих лет, возможно, секрет кроется в ее умении находить время на все. Влюбленная в Крым, она проводит экскурсии по его уникальным уголкам. Даже после тридцати лет работы на Алупкинском бюро путешествий и экскурсий ей не надоедает бывать там, куда приезжала столько раз! Не на последнем месте для нее — популяризация творчества Александра Алексеевича. И «Дом Ханжонкова в Москве», основанный в 1913 году, оценил заслуги Ирины Орловой специальным дипломом.

Благодаря ее стараниям прах кинопродюсера был перезахоронен на кладбище Поликуровского мемориала в Ялте (до этого он был погребен в Ливадии). А когда над домом 15 на Боткинской нависла угроза сноса, Ирина Александровна с помощью мецената (и, заметьте, не отечественного, а турецкого бизнесмена!) установила на здании мемориальную доску и спасла его от разрушения.

— Сейчас я работаю над повестью об Александре Ханжонкове. Она называется «Честь имею служить». Первые три главы уже опубликованы в газете «Ялта культурная и коммерческая», — говорит Ирина Александровна. — А в 1991 году в Ялте создано кинообъединение имени Александра Ханжонкова для сохранения его кинонаследия. Мне как председателю этого объединения, к сожалению, вот уже десять лет не удается создать музей Ханжонкова. Собрано достаточно интересных экспонатов, но в горисполкоме Ялты, куда я неоднократно обращалась, не видят необходимости в таком музее. Хотя Александр Алексеевич долго жил и умер здесь.

Нетрудно догадаться, что значит для Ирины Александровны ее известный дедушка, который мог бы где-нибудь в Вене прожить в достатке и покое свою послереволюционную жизнь. Словно прочтя мои мысли, она произносит:

— Он для меня эталон во всем. Пример преданности делу и своей Родине.

Марина ПАРХОМЕНКО.

Ялта — Донецк.

Вечерний Донецк, № 153 (7825) от 17.10.2003 http://vecherka.gorod.dn.ua/

ПОЛИКУРОВСКИЙ МЕМОРИАЛ
Память – оптом и в розницу, или Небратская могила для мемориала
«Крымская газета», 16 мая 2006года
«Крымская газета» в публикации Жанны Барышниковой «Нескромная эпатажность многоэтажности» 29 марта с. г. в очередной раз встала на защиту Ялты, культурный облик которой уничтожается современными дикими застройками. Статья поведала и о новом преступлении в отношении города — начале строительства на территории Поликуровского мемориала.
Здесь, на бывшем Иоанно-Златоустовском кладбище, час­тично разрушенном в годы Вели­кой Отечественной войны, в XIX — XX вв. были захоронены люди, имена которых всемирно известны. Это художник Ф. Ва­сильев, композиторы Н. Амани и B. Калинников, драматург C.Найденов, украинский поэт С. Руданский, профессор Киевского университета Н. Зибер и другие.
Поликуровский мемориал был создан в 1967 году по решению Ялтинского горисполкома сила­ми горисполкома, Общества ох­раны памятников истории и культуры, Ялтинского бюро путе­шествий и экскурсий, архитекто­ров, музейных работников. Кладбище реконструировали и перезахоронили с других клад­бищ прах выдающихся людей: ученого-металлурга Д. Чернова, первого архитектора ЮБК К. Эшлимана, создателя Симе­изского астрофизического отделе­ния Пулковской обсерватории А. Ганского, доктора медицины, основоположника отечественного планеризма Н. Арендта и дру­гих. Мемориал стал объектом показа для многочисленных эк­скурсионных групп.
В конце 1990-х годов в связи с активными действиями «металлоискателей» кладбище подверглось разграблению. Ныне на обезглавленном пьедестале моги­лы Ф. Васильева все еще сохра­нилась надпись: «От Ялтинского горисполкома». А рядом валяется часть основания памятника с могилы Н. Арендта, бронзовый бюст которого, в свое время пере­данный в дар городу его внучкой скульптором А. Арендт, украден. Со всех могил содраны бронзо­вые барельефы.
А ныне кладбищу-мемориалу грозит еще одно, пожалуй, самое страшное преступление — на его территории роют котлован. По злой иронии, — как раз у подно­жия холма, где расположена Ял­тинская киностудия, вблизи могилы основателя отечественного кинематографа и кинорежиссера А. Ханжонкова.
Что это? Моральный Черно­быль? Конец света в человечес­ких душах? Ведь уважение к праху предков должно быть зало­жено в нас на генетическом уров­не. Еще первобытные люди, веря в загробную жизнь, оберегали покой своих умерших соплеменников. Все древние народы — египтяне, греки, римляне, авст­ралийские аборигены, амери­канские индейцы, африканские негры — соответственно своим традициям поклонялись памяти умерших, и всякое святотатство неуклонно наказывалось. Стоит ли удивляться, что сре­ди современной молодежи столько беспризорников, наркоманов и преступников, что они с легкостью необыкновенной раз­рушают могилы, сбивают над­гробия, «украшают» их надпи­сями? Ведь это мы, взрослые, не считаем зазорным строить на кладбищах жилые дома и даже роддомы, уничтожая души еще не родившихся детей.
Но вернемся к Поликуровскому мемориалу. Кощунственный разгул на кладбище должен быть остановлен. Для этого:
необходимо немедленно пре­кратить все строительные и зем­ляные работы на его территории и в непосредственной близости от него;
в связи с корректировкой историко-архитектурного опорного плана Большой Ялты внести в него четкое обозначение границ самого кладбища, его охранной зоны и зоны регулирования зас­тройки;
в соответствии с п. 2 ст. 32 Закона Украины «Об охране культурного наследия» незамедлительно рассмотреть вопрос о создании исторического ареала Поликуровского мемориального кладбища Ялты, поскольку город включен в список исторических населенных мест Украины.
При невыполнении этих не­сложных условий ялтинцы могут претендовать на живую иллюст­рацию к печально известной фразе об иванах, не помнящих родства. Пока не поздно — да­вайте остановим надругатель­ство над памятью, историей и культурой нашего замечательно­го края!
Наталия ГУРЬЯНОВА, историк-краевед.

ГОЛОВА ЯЛТЫ В СЕРЬЁЗНОЙ ОПАСНОСТИ
«Крымское время», 29 июня 2005 года
Летом в Ялте тянет к морю. Кто с этим поспо­рит? И хотя не припом­ню на набережной приличного пляжа, кроме закрытого для простых смертных пляжа гостиницы «Ореанда», даже прогулка у моря вселяет радость, опти­мизм и чувство расслаб­ленности: ты на курорте — жизнь удалась.
Ялта прекрасна с любой точки обзора. Но если вы хотите посмотреть не на ок­ружающие город вершины, а собственно на нее саму — поднимитесь на Поликуровский холм, на самую голову Ялты.
Чуть выше церкви в на­чале XIX века в этих местах появилось Иоанно-Златоустовское кладбище, ныне известное как Поликуровский мемориал. Его значи­мость для Крыма можно сравнить разве что с «Лите­ратурными мостками» на Волковом кладбище в Пи­тере и Новодевичьим клад­бищем в Москве. Дело в том, что на Поликуре поко­ятся известные деятели на­уки и культуры, чья жизнь была связана с Ялтой. На могильных плитах можно прочесть имена выдающе­гося русского композито­ра Василия Калинникова, художника-пейзажиста Федора Васильева, врача и воздухоплавателя Николая Арендта, первого русского кинопродюсера Александ­ра Ханжонкова, украинско­го поэта Степана Руданского. Вечный покой под сенью кипарисов нашли эти вели­кие сыны Отечества. Но по­кой был нарушен.
Произошло это, когда на куски разваливался Союз, — было не до мертвых. Экскурсии на знаменитый холм прекратились. Охрана была снята, и… охотники за цветным металлом не заста­вили себя долго упраши­вать. Были изуродованы десятки могил. Исчезли мед­ные бюсты на многих па­мятниках, в том числе Ва­сильева и Арендта.
В довершение к этому местные любители граффи­ти регулярно посещают кладбище и после бутылки-другой бухла пытаются уве­ковечить на могильных пли­тах свои имена.
Говорит директор круп­нейшей крымской турфир­мы «СНП-КРЫМ» Иван КОВАЛЕНКО:
— Не так давно, прини­мая на обслуживание груп­пу немецких туристов в Ялте, мы были удивлены их просьбой посетить Поликуровский мемориал. Немцы хотели увидеть могилы великих россиян, фамилии которых, оказывается, были им хорошо известны. Надо ли говорить, какой позор мы пережили, показывая остатки некогда красивых мемориалов. Туристы не могли поверить, что такой интересный объект находит­ся в запустении и абсолют­но не охраняется… Очень жаль, что они увезли в свою страну впечатления и фото­графий с мемориального комплекса, которые пока­зывают власти Ялты не в самом лучшем свете…
— Вопиющий акт ванда­лизма! — воскликнет читатель. — Неужели об этом не ведают городские влас­ти?!
Но не спешите пересы­лать номер этой газеты ялтинскому мэру Сергею БРАЙКО. Сергей Борисо­вич на высоком городском посту не новичок, недавно получил новый мэрский срок. О проблеме Поликуровского мемориала осве­домлен прекрасно. Только наша газета писала об этом как минимум два раза — шесть лет назад («KB» №118 (985) от 4 июля 2000 г.) и четыре года назад («KB» №39 (1395) от 27 февраля 2002 г.). Взывала к мэру и другая крымская пресса. Еще в начале века неоднократно обращался к городскому голове Коми­тет по охране культурного наследия Крыма.
…Мы побывали на Поликуровском мемориале на днях и убедились, что ситу­ация изменилась. К худше­му. Хоть и отмыты от крас­ки некоторые памятники, бюсты не восстановлены.
А рядом с мемориалом идет строительства дома (по некоторым данным, 14-этажного). Теперь совре­менные моряки вряд ли заметят колокольню право­славного храма в тени на­горного небоскреба. Но дело даже не в доме (хотя то, что он закроет вид хра­ма, мягко говоря, печаль­но). Будем надеяться, что ялтинский архитектор, подписывавший разрешение на строительство, руковод­ствовался не какими-либо меркантильными соображе­ниями, а архитектурной целесообразностью.
В связи с этим мы вынуж­дены снова обратиться к мэру Ялты. Если немедлен­но не изменить ситуацию, кладбище как мемориаль­ный комплекс перестанет существовать. Что можно сделать для его спасения?
1. Обязательно и срочно обнести все кладбище вы­соким забором. Город на­шел средства на реконст­рукцию набережной — для сохранения исторической памяти тоже сколько-нибудь найдется.
2. Оборудовать сторож­ку и установить круглосу­точное дежурство. Для го­рода это тоже не проблема. Армия частных охранников Ялты скоро превысит ар­мию небольшого европейс­кого государства. Двух-трех сторожей для благого дела выделить можно. Или, например, заключить дого­вор с казаками. Крымский казачий союз Украины имеет опыт такой работы.
3. После установки забо­ра реконструировать изу­родованные надгробья. Для крымских мастеров это тру­да не составит, многие из них сочтут за честь отлить бюсты великих людей.
4. После реконструкции на Поликуровский мемори­ал можно возобновить эк­скурсии и вход, кстати, сде­лать платным. Ведь город­ские казначеи всегда жалу­ются на пустую казну. Тем более такого «бедного» города, как Ялта. Пусть ка­пает копеечка в бюджет, на содержание мемориала. К слову, туроператор Иван Коваленко убежден, что «если комплекс будет при­веден в должный вид, экс­курсии к нему будут вос­требованы как со стороны крымчан, так и со стороны гостей Ялты, особенно ино­странцев с круизных су­дов».
…Ялта сегодня большой и старый город. И комму­нальных проблем, которые надо решать немедленно, там, вероятно, немало. Ре­конструкция кладбища, по­дозреваю, в списке неотложных дел стоит не на пер­вом месте. Все эти «мело­чи» туриста не интересуют. И правильно. Ведь он при­ехал в Ялту!!! А в Ялте горы, пальмы и, прежде всего, море. Впрочем, есть кое-что и повыше… Я не про солнце.
Алексей ВАСИЛЬЕВ

ПОЛИКУРОВСКИЙ МЕМОРИАЛ В ОПАЛЕ У ЖИВЫХ
«Крымская газета», 11 апреля 2002года
В декабре прошлого гола правительство Крыма приняло постановление «О состоянии охраны объектов культурного наследия и неотложных мерах по их сохранению на территории Автономной Республики Крым». Появилась маленькая надежда, что беспамятство не загубит наши национальные святыни и невежество не заполонит место, предназначенное для памяти.
На территории Большой Ялты только на государственном учете состоит около тысячи памятников истории, культуры и архитектуры. В действительности же их почти в два раза больше. Многие писатели, поэты, художники, композиторы, ученые, общественные деятели прославили наш край в своих произволениях и здесь нашли свой последний приют. Город, который принял на покой великих людей, должен бы гордиться их именами. Но сегодня кладбища — добыча аля мародеров и гробокопателей, зараженных эпидемией хищения цветного металла. Нашу «любовь к отеческим гробам» можно проверить на прочность, увидев лишь один Ялтинский погост — Поликуровский мемориал. Его вам предлагает посетить известный краевед, музейный работник, многие годы посвятившая поиску, охране и обустройству памятников, активная участница создания Поликуровского мемориала, автор книги «Памятники Ялты» Наталия ГУРЬЯНОВА.
Поликуровскому кладбищу Иван Бунин в первый свой при­езд на ЮБК в 1896 году посвятил стихотворение «Кипари­сы», где есть такие строки:
Амфитеатр яйлы дымится облаками…
В туманный небосклон ушла морская даль…
Синеет Ай-Тодор, залив кипит волнами…
А здесь — здесь вечный сон и вечная печаль!
Пусть в городе живых, у шумного залива,
Гремит и блещет жизнь… Задумчивой толпой
Здесь кипарисы ждут — и тихо, молчаливо
Восходит смерть сюда с добычей роковой…
Жизнь не смутит их мир — минутная, дневная…
Лишь только колокол вечерний с берегов
Перекликается, звеня и завывая,
С могильной стражею белеющих крестов.
К этому месту И. А. Бунин возвращался в своем творче­стве и в дальнейшем. «Верно, не раз я видел, много лет спустя ее (больной девушки, промелькнувшей в пути. — Н.Г.) мраморный крест на горе над Ялтой, среди множества прочих крестов, под кипарисами и розами, в легком и свет­лом морском ветерке светлого южного дня…», — писал он в романе «Жизнь Арсеньева». Вспоминал о нем и в рассказе «Три рубля», написанном во Франции в 1944 г.: «Ялтинское кладбище на высоком холме. И с него далеко видно море, а из города — кресты и памятники. И среди них, верно, и те­перь еще белеет мраморный крест на одной из самых доро­гих мне могил. И я уже больше никогда не увижу его — бог милосердно избавил меня от этого».
Никогда не увидим этих крестов и мы, живущие ныне…
Бывшее Иоанно-Златоустовское кладбище расположено в верхней части Поликуровского холма, первые захоронения на нем известны с начала XIX века.
В августе 1863 г., до отправки в Москву, здесь покоился прах великого русского актера М.С.Щепкина, отпевание которого проходило в храме Иоанна Златоуста.
На кладбище возле дорогих им могил бывали художники И.Н.Крамской, И.И. Шишкин, композиторы Н.А.Римский-Корсаков, Ц.А.Кюи, А.А. Спендиаров, певец Ф.И.Шаляпин, дипломат А.М.Коллонтай и другие.
В годы Великой Отечественной войны кладбище было раз­рушено. Неповрежденными остались лишь могилы поэта С.В.Руданского, писателей Е.М.Григорука и С.А.Найденова, ком­позитора В.С.Калинникова.
С 1967 г. мы начали здесь создавать мемориал. Часть мо­гил пришлось восстанавливать заново, некоторые захороне­ния были перенесены сюда из других мест Южнобережья. Установлена памятная стела с именами людей, могилы кото­рых найти не удалось. Кладбище подверглось реконструк­ции, проект которой составил архитектор А.Н.Золотов.
Так кто же из великих захоронен там?

НИКОЛАЙ АНДРЕЕВИЧ АРЕНДТ (1833-1893)
Доктор медицины, основоположник на­уки о планеризме. Родился в Симферо­поле, в семье потомственного медика, штаб-лекаря странноприимного дома А.Ф.Арендта -родного брата лейб-медика царского двора Н.Ф.Аренд­та, пытавшегося спа­сти Пушкина после дуэли. Николай Арендт окончил с от­личием Симферопольскую гимназию, а затем — Петер­бургскую медико-хирургическую ака­демию. Более 30 лет прослужил в земс­кой больнице Симферополя. Человек передовых взглядов, он оказывал помощь народоволь­цам, скрывал А.Желябова, в доме Арендтов бывала С.Пе­ровская. Его жена — Софья Ан­дреевна Сонцова дружила с Лассапем, переписывалась с ним. Арендт исследовал возмож­ность полета человека на кры­льях. Перу ученого принадлежит книга «О воздухоплавании, основанном на принципах парения птиц», где он обосновал и раз­вил идею безмоторного поле­та. Арендт создал конструктор­скую разработку планера, на­званного им «летательным сна­рядом».
«Если человек не мог до сих пор летать по воздуху при по­мощи крыльев за неимением достаточной силы, то почему же ему не подражать орлу, умею­щему летать без затраты соб­ственной силы?», — писал он в 1874 г. С просьбой принять про­ект и оказать денежную помощь в постройке первого в мире пла­нера Арендт в 1876 — 1877 гг. обращался к главному инженер­ному управлению и к военно­му министру, но получил отказ. В 1888 г. он, окончательно разорившись (дом был продан с молотка), переехал на Южный берег Крыма. Поселился близ Ялты, в Иссарах, на даче «Мега-фули», вблизи водопада Учан-Су, и продолжал свои опыты. Его идеями о воздухоплавании заинтересовались П. Е. Жуковский, Русское техническое общество в Петербурге, Французское об­щество воздушной навигации.

Николай Николаевич Амани (1872 -1904 гг.)
Русский композитор, пианист. Окончил Петербургскую кон­серваторию по классу форте­пиано у А.Н.Есиповой и тео­рии композиции — у Н.А.Римского-Корсакова. Сочинения Амани с большим успехом ис­полнялись на концертах в Петер­бурге, Москве и других горо­дах России. Он посвятил Ф.И.Шаляпину балладу «Бородино» на слова М. Лермонтова, кото­рую исполнял сам певец.
Заболев туберкулезом, Ама­ни уехал в Италию, лечение со­вмещал с концертами, которые нашли признание у местных меломанов. Осенью 1902 г. переехал в Ялту, здесь написал юбилейную кантату в честь Глин­ки. Фортепианные пьесы Ама­ни в оркестровке А.А.Спендиарова с большим успехом ис­полнялись в Ялте, а затем в Рус­ском симфоническом концерте в Петербурге.
4(17) октября 1904 года ком­позитор скончался. Похорони­ли его на Иоанно-Златоустовском кладбище рядом с В.С.Калинниковым. В 1979 г. на месте могилы было установле­но надгробие из крымского диорита, текст на котором уже не читается.

Федор Александрович Васильев (1850 -1873 гг.]
Выдающийся русский художник-пейзажист провел в Ялте два после­дних года своей жизни. Обострившаяся болезнь (туберкулез легких) зас­тавила его ехать в Крым. В конце июля 1871 г. Васильев приехал в Ялту вместе с матерью и млад­шим братом. Он чув­ствовал себя чужим здесь и мучительно пере­живал одиночество, тос­ковал по родной север­ной природе. Воспоми­наниями о ней навеяна картина «Мокрый луг» (1872 г.) — один из ше­девров русской пейзаж­ной живописи.
Постепенно художник полюбил Крым, особенно его горы. Он пишет жи­вописный этюд «Крым­ские горы зимой», создает картину «В Крымских го­рах», за которую получил первую премию на конкурсе Общества поощрения худож­ников (1873 г.). Этот пейзаж И.Н.Крамской назвал «Од­ним из наиболее поэтичес­ких пейзажей вообще…»
Осенью 1871 г. оба ху­дожника встретились в Ялте. И. Крамской жил здесь около месяца. В ок­рестностях города он пи­сал этюды каменистого пейзажа к картине «Хри­стос в пустыне».
В конце жизни Васильев вновь вернулся к темам среднерусского пейзажа. Он создает картины «Заброшен­ная мельница», «Осень на болоте». Чтобы платить вра­чам, за квартиру, содержать мать и брата, художнику приходилось очень много работать.
В конце жизни Васильев вновь вернулся к темам среднерусского пейзажа. Он создает картины «Заброшен­ная мельница», «Осень на болоте». Чтобы платить вра­чам, за квартиру, содержать мать и брата, художнику приходилось много работать, писать по заказам, нередко, по его же словам, едва держа кисть. О положении Ф. А. Васильева в Ялте говорят его письма к И. Н. Крамскому: «Кроме мерзостей, бед и бо­лезни, на меня в Крыму не упало ни одного светлого луча, — сообщал он 29 мая 1873 г. — Разве да забываешься перед натурой, только ее грандиозность и красота доставляли мне действительно счастливые минуты». «Если б Вы знали, мой дорогой, как худо Ваше­му другу», — жаловался Ва­сильев в своем последнем письме к Крамскому 25 июля 1873 г.
С конца апреля 1873 г. Ва­сильев уже не мог работать. Он надеялся лишь на поезд­ку в Италию. Все зависело от решения Академии худо­жеств. Полученный отказ ускорил его смерть, наступив­шую 23 сентября 1873 г.
Через четыре года свояк Ф. А. Васильева — художник И. И. Шишкин установил на его могиле памятник. В годы Великой Отечественной вой­ны могила была разрушена, но по рисунку И. И. Шишкина удалось определить место за­хоронения. С 1963 по 2001 годы здесь стоял бронзовый бюст Ф. А. Васильева на по­стаменте из диорита. Скуль­птор — Л. И. Ушакова, ар­хитектор М. Симонов.
Бюст художника украден.

Николай Васильевич Водовозов (1870 -1896 гг.)
Публицист, один из пред­ставителей «легального мар­ксизма», сын известного рус­ского педагога В.И.Водовозова и писательницы Е.Н. Водовозовой-Семевской, ав­тор ряда статей по истории общественной мысли и рабо­чего движения.
В 1892 г. на Южном бере­гу Крыма, в имении извест­ного чаеторговца, одного из основателей промышленного виноделия на ЮБК И.Ф.Токмакова, «Олеиз» Н.В.Водовозов познакомился с его дочерью Марией. Моло­дые люди поженились. А в 1895 году Н. В. Водовозов вместе с женой М.И.Водовозовой-Токмаковой на день­ги ее отца основал прогрес­сивное книгоиздательство. Вначале оно находилось в Москве, затем — в Петербур­ге.
Однако совместно супру­гам удалось выпустить лишь одну книгу, 25 мая 1896 г. Николай Васильевич скон­чался в Вене от туберкуле­за. Тело его перевезли в Рос­сию и похоронили на Мисхорском кладбище, в 1989 г. прах был перезахоронен на Поликуровском мемориале Ялтинский горисполком и бюро путешествий и экскур­сий в 1992 году поставили на могиле памятник с барелье­фом Водовозова.
Барельеф и мраморные плиты варварски разруше­ны и разворованы.

Григорий Александрович Мачтет (1852 -1901 гг.)
Русский писатель-народник. Его стихотворение «Последнее прости» (1876 г.), посвященное памяти студента П.Ф.Черны­шева, широко известное по пер­вой строке «Замучен тяжелой неволей», стало траурной пес­ней революционного пролета­риата. За организацию побега двух политзаключенных в 1876 г. Мачтет был арестован, затем сослан в Сибирь, где пробыл до 1884 г. Серия рассказов о Си­бири относится к лучшим его произведениям. После возвра­щения из ссылки он поселился в Житомире. В начале августа 1901 г. приехал в Ялту к своей сестре М.А.Вощининой, жив­шей в доме N 12 на Мееровской улице (ныне ул. Володар­ского, 10).
14 августа 1901 года Григо­рий Александрович скоропос­тижно скончался. Похоронили его на старом Аутском кладби­ще. Проводить писателя в пос­ледний путь пришли А.П.Че­хов с сестрой Марьей Павлов­ной и женой Ольгой Леонар­довной Книппер-Чеховой, С.Я.Елпатьевский и другие писате­ли. 12 апреля 1973 г. останки Г.А.Мачтета перезахорони­ли на мемориальном кладби­ще. На могиле установили над­гробную плиту из черного лаб­радорита.
Текст на надгробии тре­бует обновления.

Евгений Максимович Григорук (1889 — 1922 гг.)
Украинский поэт, журналист, организатор издательского дела в Украине. В 1920 г. со­здал первую газету на украин­ском языке «Червона правда». Был инициатором издания «Ис­торико-революционной биб­лиотеки», историко-литератур­ных и мемуарных книг, а также «Универсальной библиотеки», в которую вошли труды Т.Шев­ченко, И.Франко, М.Коцюбин­ского, Л.Украинки. Вершиной его деятельности был прекрас­но изданный в 1921 г. сборник статей о творчестве Шевченко — любимом писателе Григорука.
Творческий путь Григорука был очень короток, его перу принад­лежат самобытные образцы пей­зажной и интимной лирики на украинском и русском языках. Известен он и как один из пер­вых переводчиков «Интернаци­онала» на украинский язык.
Туберкулез легких подорвал его силы — 27 октября поэт умер в Ялте. На надгробии над­пись: «Другу книги — Государ­ственное издательство».
Памятник требует реставра­ции.

Владимир Николаевич Дмитриев (1838 -1884 гг.)
Выдающийся русский врач-климатолог. Заболев ту­беркулезом, по совету врача С.П.Боткина в 1868 году приехал в Ялту. Здесь до се­редины 1874 г. служил зем­ским врачом.
На юго-западном склоне холма Дарсан купил участок земли и построил дом. В саду устроил «особую будочку», в которой находились метеорологические приборы. Рядом стояли солнечные часы, на возвышенности — флюгер, дождемер. Это была первая метеорологическая станция Ялты, положившая начало изучению метеорологических особенностей ЮБК. За труд «Климатические условия Юж­ного берега Крыма» (1890 г.) Русское географическое обще­ство присудило ему серебря­ную медаль.
В 1902 г. для метеороло­гических наблюдений в Ялте было построено здание на на­бережной. В 1904 г. станции при­своили имя В.Н.Дмитриева.
В 1880-х годах ученый разработал основы климатолечения, а также лечения кефиром, молоком, стал автором первой русской моногра­фии по виноградолечению.
В 1891 году основал и возглавил Ялтинское отделение Крымского горного клуба. Его природоведчес­кие коллекции послужили основой для создания краеведческого му­зея в Ялте.
Много сил отдал В.Н.Дмитри­ев благоустройству курорта. Шесть лет (с 1873 г.) его избирали почет­ным мировым судьей Ялтинского мирового округа. В 1880-х годах по его инициативе было создано благотворительное общество, открыт ночлежный дом, родильный при­ют и приют для хроников. Он при­нимал участие в создании санато­рия «Яузлар», постройке мужской гимназии, театра, открытии народ­ной библиотеки…
22 февраля 1904 г. В. Н. Дмит­риев скончался в Ялте от парали­ча сердца. 17 апреля 1973 года его останки были перенесены с терри­тории пионерского лагеря «Морс­кой» в Артеке на Поликуровский мемориал. Надгробие из диорита оформлено ялтинским скульпто­ром Н. Л. Савицким.
Бронзовые барельеф и эм­блема украдены, текст про­честь нельзя.

Алексей Павлович Ганский (1870 -1908 гг.1
Русский астроном, геодезист и гравиметрист. В 1906 году вместе с Г. А. Тиховым — исследователем планеты Марс — приехал в Крым для наблюдения зодиакального све­та и изучения качества изображе­ний. В результате выполненных на Айпетринском плато исследований ученые убедились, что в Крыму есть все условия для разнообразных астрономических наблюдений.
При личном участии Ганского и по его инициативе на базе люби­тельской обсерватории, принадле­жавшей Н. С. Мальцеву, было создано Симеизское астрофизическое отделение Пулковской обсер­ватории, руководителем которого он стал.
Жизнь выдающегося астронома оборвал трагический случай. 11 ав­густа 1908 г. Ганский утонул в Чер­ном море. Похоронен был в Алупке. На Поликуровский мемориал остан­ки его перенесены в 1983 году, на могиле установлено прежнее над­гробие. Именем Ганского названы кратер на Луне и малая планета, от­крытая С. И. Белявским в Симеизской обсерватории в 1927 году.

Василий Сергеевич Калинников (1В66 -1900 гг.)
На Южный берег Крыма, как и многих других деятелей культуры, молодого композитора привела бо­лезнь — туберкулез легких. В декабре 1893 г. он поселился в Ялте, на даче художника А.Е.Воронкова. Целебный воздух, пре­красная крымская природа оказали благотворное вли­яние на здоровье Калинникова.
В первые же месяцы пребывания в Ялте он со­здал несколько музыкаль­ных произведений на сти­хи М.Ю.Лермонтова,
А.Н.Плещеева, Г.Гейне и на­чал работать над произве­дением, принесшим ему мировую известность, Пер­вой симфонией соль-ми­нор.
В свой последний при­езд в Ялту весной 1899 г. Калинников начал писать «Пролог» к опере «В 1812 году» на либретто и по за­казу
С.И.Мамонтова. В начале 1900 г. написал романс «Молитва» на стихи А.Н.Плеще­ева, посвятив брату — компози­тору и музыканту Виктору Серге­евичу Калинникову. Летом того же 1900 г. Василий Сергеевич пишет свое последнее произведение -романс «Колокола».
К больному композитору приез­жали Ц.А.Кюи, Ю.С.Стаховский, А.Т.Греченинов, С.В.Рахмани­нов, но помочь больному было уже невозможно. 28 декабря 1900 г. на даче «Сиротинка» (ныне ул. Дмит­риева, 8) ему сделали операцию на горле, после которой он скон­чался.
Памятник на его могиле установ­лен в 1911 г. на средства, собран­ные в России по инициативе А. А. Спендиарова и А. Т. Греченинова. Проект памятника выполнен ялтинским архитектором Л. М. Браиловским.
Могила запущена, текст ме­мориальной доски не читается

Евгения Константиновна Мравина (Мравинская)(1864 -1914).
Одна из крупнейших представи­тельниц русской вокальной школы, солистка Мариинского театра в Пе­тербурге, на сцене которого спела свыше 30 партий. Ее лучшими ро­лями в русских операх стали Люд­мила и Антонида («Руслан и Люд­мила» и «Иван Сусанин» Глинки). Она была первой и образцовой исполнительницей партии Оксаны «Ночь перед Рождеством» Римс­кого-Корсакова, Агнесы («Сара­цин» Кюи), Форнарины («Рафаэль» Аренского). Неизменным триум­фом сопровождались ее многочис­ленные выступления не только в России, но и в Англии, Франции, Бельгии, Германии.
Во время поездки по Сибири она тяжело заболела, в 1903 году при­ехала в Ялту и поселилась в гости­нице «Россия». Быстро вошла в круг передовой интеллигенции, стала своим человеком в доме А. А. Спендиарова. Он посвятил ей свой любимый романс «К луне», на слова Шелли (1906 г.). В Ялте артистка принимала участие в концертах, осенью 1904 года дала два концер­та б зале мужской гимназии в пользу нуждающихся больных и на постройку здания пансионата «Яузлар». Написала воспоминания для издававшегося ялтинским по­печительством о приезжих боль­ных «Сборника», доходы с которо­го шли в фонд попечительства.
12 октября 1914 года Е. К. Мра­вина скончалась от паралича сер­дца. Похоронили ее в костюме Джульетты. На могиле был постав­лен мраморный крест, увитый гли­цинией, вокруг росли чайные розы. В 1979 году на месте разрушенно­го памятника установили надгро­бие из белого мраморовидного из­вестняка.
Могила запущена, текст не виден.

Сергей Александрович Найденов (1868 -1822 гг.)
Писатель-драматург. Наибо­лее значительное его произве­дение — пьеса «Дети Ванюши­на» (1901 г.) написана на авто­биографическом материале. Впервые приехал в Ялту в 1902 г., где познакомился с А.П.Че­ховым и М.Горьким, который привлек молодого драматурга к своему издательству «Зна­ние», ввел в кружок прогрес­сивных писателей «Московская литературная среда».
С 1909 г., заболев туберку­лезом, Найденов почти безвы­ездно жил в Ялте, на даче по­пулярной в те годы писательни­цы А.Л. Вербицкой. Здесь пи­шет пьесы «Роман тети Ани» (1912 г.), «Работница» (1915 г.), «Полотняное небо» (1918 — 1919 гг.). Прототипами героев пьесы «Работница» были два знакомых врача Сергея Алек­сандровича, живших в Ялте. Вместе с женой — артисткой Инной Ивановной Найденовой-Мальской создал художествен­но-артистический кружок, ста­вил спектакли, выступал в кон­цертах, организовал «Литера­турное общество», которое не только сплотило прогрессивных литераторов, но и оказывало им материальную помощь.
В июне — июле 1922 г. Най­денов отдыхал и работал в доме отдыха ЦКУБУ (Цент­ральная комиссия по улучше­нию быта ученых) в Гаспре.
Здесь работал над своим после­дним произведением — пьесой «Неугасимый свет». Скончался писатель в Ялте 5 декабря 1922 г. На его могиле установлен па­мятник, на боковой грани кото­рого строки из посмертной пьесы «Неугасимый свет»:
Неугасимая заря,
Неугасимый свет повсюду
Я жив. Я буду жить.
Я буду.

Степан Васильевич Руданский (1833/34 -1873 гг.)
Украинский поэт-демократ. В 1861 г., окончив Петербургскую медико-хирургическую акаде­мию, получил назначение в Ялту. Здесь совмещал должность го­родского врача с работой в ял­тинском больничном объедине­нии, позже стал санитарным и портовым врачом Южного берега Крыма. К осени 1863 г. получил оплачиваемую долж­ность врача крымских имений графа Воронцова. Единствен­ный врач в городе, он занимал­ся частной практикой. Будучи сам бедным, неимущих больных лечил бесплатно.
Среди его пациентов был ге­ниальный русский актер М. С. Щепкин, для которого поездка на юг оказалась роковой.
Руданский заботился и о бла­гоустройстве Ялты. Часть своей земли (ныне ул. Фонтанная) отдал безвозмездно городу для устройства фонтана (скважи­ны). Им был разработан проект нового рынка, при ялтинском больничном отделении создана первая на Южном берегу Крыма медицинская библиотека. Весной 1869 г. Руданского из­брали почетным мировым судь­ей Симферопольско-Ялтинского округа.
Он увлекался археологией, де­лал зарисовки памятников, изу­чал местный фольклор, подго­товил к изданию сборник из 60 народных украинских песен с нотами к ним, занимался поэти­ческими переводами на украин­ский язык произведений Гоме­ра, Вергилия, Лермонтова. Его стихи были известны в рукопис­ных списках, очень популярных среди студенчества 1860-х годов. Только в конце XIX в. старания­ми Олены Пчилки — матери Леси Украинки, было собрано и издано во Львове почти все ли­тературное наследие поэта, составившее семь томов.
Летом 1872 г., во время борь­бы с эпидемией холеры, он за­болел. Власти решили переве­сти его на службу в Перекоп. На прошение оставить его в Ялте он получил отказ. 21 апреля (3 мая) 1873 г. нервное потрясе­ние и рецидив туберкулеза обо­рвали его жизнь.
Почитатели таланта Руданско­го в 1892 г. на средства, собран­ные по подписке, поставили на его могиле каменную глыбу с высеченными на ней строками:
«На могилі не заплаче
Hixтo в чужині ,
Хіба хмаронька заплаче
Дощем по мені».
В 1968 г. по инициативе Ли­тературного фонда УССР на могиле установлен новый па­мятник работы скульптора Р. В. Сердюка — монолит из крымс­кого диорита.
«Крымская газета», 12 апреля 2002года

Александр Алексеевич Ханжонков (1877 -1945 гг.)
Имя осно­вателя отечественного кино, кинопредприни­мателя и режиссера Александра Алексеевича Ханжонкова, жизнь и дея­тельность которого связа­ны с Крымом, занесено во все энцикло­педические справочники мира. Его фильм «Оборона Севастопо­ля» стал первой полномет­ражной картиной отечествен­ного кино. По решению Ялтин­ского горисполкома в 1977 году прах А.А.Ханжонкова был перезахоронен с Ливадийского кладбища на Поликуровский мемориал.
Памятник поврежден кладбищенскими мароде­рами.

Дмитрий Константинович Чернов (1839 -1921 гг.)
Русский ученый-метал­лург, основоположник ме­талловедения и теории тер­мической обработки ста­ли. До настоящего време­ни остались незыблемыми установленные ученым об­щие принципы тепловой обработки стали.
Обогатив науку о метал­ле выдающимися открыти­ями, он в течение трех лет занимался разведкой ка­менной соли. Открытые им в 1880 — 1883 гг. ее мес­торождения в Бахмутском районе (Донбасс) имели крупное промышленное значение. Значительный твор­ческий вклад сделал Чернов ив развитие русской артиллерий­ской техники. При непосред­ственном участии Чернова про­исходило перевооружение рус­ской армии трехлинейными вин­товками.
Он занимался также пробле­мами математики, механики и особенно авиации. Изготавли­вал высококачественные смыч­ковые музыкальные инструмен­ты.
Научные заслуги Чернова были признаны не только в Рос­сии, но и за рубежом. Его из­брали почетным членом Артил­лерийской академии, петербур­гских Технологического и Поли­технического институтов, Русского технического общества, американского института гор­ных инженеров, почетным вице-председателем английского Ин­ститута железа и стали, почет­ным членом-корреспондентом Королевского общества ис­кусств в Лондоне и т. д.
Чернов часто бывал в Ялте, где жила его сестра Е. К. Киреева. Весной 1916 г. из-за болезни он приехал сюда с женой и до­черью. После февральской буржуазно-демократической революции вернулся в столицу.
Осенью 1917 г. он снова ока­зался в Ялте. Жил в гостинице «Метрополь» на ул. Боткинской, 13, читал лекции, выступал с докладами в Обществе по охране природы. В 1920 г. получил приглашение переехать в Анг­лию, но отказался покинуть ро­дину.
Умер от воспаления легких в ночь на 2 января 1921 г. По­хороны состоялись на Аутском кладбище. В 1925 г. на его могиле установили плиту, при­везенную из Ленинграда. 13 апреля 1973 г. останки Д. К. Чернова перезахоронили на Поликуровском мемориале. На основании из диорита ле­жит прежняя плита с текстом: «Дмитрий Константинович
Чернов. 1839 — 1921 гг. Отец металлографии, провозвест­ник и глава Новой школы ме­таллургов. Русское металлур­гическое Общество своему Почетному председателю».
В 1999 году могила Д. К. Чернова была благоустроена, установлен бюст, появилась и новая надпись: «От металлур­гов и металловедов России и Украины».

Карл Иванович Эшлиман (1808 -1893 гг.)
Архитектор. Сыграл значи­тельную роль в истории плани­ровки и застройки Южного берега Крыма в первой половине XIX века. Родился в Швей­царии, образование получил в Парижской академии худо­жеств. На Южный берег Кры­ма приехал в имение А. С. Голицыной в Кореизе в 1828 г.
В 1829 — 1831 гг. он выст­роил там в готическом стиле церковь и часовню. В том же стиле в начале 30-х годов по­строил капеллу в усадьбе Л.А. Нарышкина в Мисхоре, проек­тировал дом Джаксона, дом сто­рожа в Массандре, временный зал для «Магарача», почтовый дом и карантинную заставу в Ялте. С декабря .1831 г. К. И. Эшлиман занимал должность второго архитектора ЮБК, а с 1834 г. становится его первым архитектором.
Эшлиман составил первый проектный план города Ялта (1843 г.). Под его руковод­ством в 1832 — 1837 гг. по проекту одесского архитектора Торичелли в сочетании готичес­кой основы с мотивами восточ­ного искусства выстроена на Поликуровском холме церковь Иоанна Златоуста. Именно там 17 сентября (ст. стиль) 1837 г. последовало указание Николая I о переименовании Ялты из деревни в город.
Умер К.И.Эшлиман в Ялте. Похоронили его по специально­му разрешению возле церкви Иоанна Златоуста — как ее строителя. 10 декабря 1969 г. прах архитектора перенесен на Поликуровский мемориал. На могиле — прежний памятник из черного лабрадорита в фор­ме четырехгранной пирамиды.
Надпись прочитать невоз­можно.

На центральной площадке кладбища в 1982 году установ­лена стела с мемориальными досками в честь революционе­ров и деятелей культуры конца XIX — начала XX вв., могилы которых были разрушены в годы Великой Отечественной войны. Автор проекта — архитектор А. Н. Золотов. Имена захороненных приводим в той последовательности, в кото­рой они указаны.

Мартирос Семенович Дерижанов (1867 — 1000 гг.)
Врач, демократ, общественный деятель. Приехал в Ялту в 1897 году, будучи тяжело больным ту­беркулезом. Состоял членом прав­ления благотворительного обще­ства, активным сотрудником «По­печительства о нуждающихся при­езжих больных», членом Ялтинско­го отдела Русского общества охра­нения народного здравия. Имел большую врачебную практику, не­имущим больным оказывал бес­платную помощь.
В 1898 году в его пансионе, на арендуемой им вилле «Ифигения» жила Леся Украинка, написавшая здесь свое первое драматическое произведение «Ифигения в Таври­де».
Некролог о М. С. Дерижанове был опубликован 24 января 1900 года в московской газете «Русские ведомости».

Николай Иванович Зибер (1844 — 1888 гг.)
Профессор Киевского универси­тета, один из первых пропагандис­тов экономического учения К. Мар­кса в России. Родился в Судаке. Окончил мужскую гимназию в Сим­ферополе, затем — юридический факультет Киевского университета. В Лондоне в 1881 году познакомил­ся с К.Марксом и Ф.Энгельсом. Труды Зибера оказали заметное влияние на мировоззрение В.И.Ленина, Г.В.Плеханова, Д.Благоева, Н.Е. Федосеева и других ре­волюционеров.
Последние годы его жизни про­шли в Ялте. Вероятно, в доме сес­тры, земской учительницы Софьи Ивановны Зибер, на ул. Нагорной, 1. Весной 1886 года у нее жил художник И. И. Левитан, который на­писал в Крыму около 50 этюдов.

Гавриил Владимирович Зуев (1873 -1882 гг.]
Организатор и первый руководи­тель комитета РСДРП в Ялте в 1900 — 1902 гг. Впервые о политичес­ких событиях в Ялте и деятельнос­ти социал-демократической орга­низации газета «Искра» сообщала в ноябре 1901 г. (N 10) и в июле 1902 г. (N 22). По поручению ре­дакции в конце июня 1902 г. В.Г.Шкляревич начал вести с Зуевым переговоры об установлении непос­редственной связи Ялтинской орга­низации с «Искрой», но вскоре Зуев скончался.

Леонид Валентинович Средин (1860 -1909 гг.)
Ялтинский врач, демократ, об­щественный деятель. С его именем связаны многие события в культур­ной жизни города.
В 1891 году он открыл хирурги­ческие отделения в Ялте и Кореизе, работал в больнице Общества Красного Креста. Прекрасный хи­рург, он увлекался музыкой, астро­номией. Вокруг него образовался кружок ялтинской интеллигенции. Художник М.В.Нестеров писал: «Какая-то неведомая сила влекла на балкон Срединых как ялтинских обывателей, так и заезжих в Крым».
В 1894 году Средин познакомил­ся с А.П.Чеховым, в 1899 г. — с М.Горьким. По свидетельству Е.П.Пешковой, «…это был любимый дом, где часто бывал Алексей Максимович, приезжая в Ялту». В доме Средина играл С.В.Рахманинов, пел Ф.И. Шаляпин. Любила играть в четыре руки с Леонидом Вален­тиновичем М.Н.Ермолова. Здесь бывали писатели Л.Н.Андреев, И.А.Бунин, Д.Н.Мамин-Сибиряк, Н.Д.Телешов, художники В. М. Вас­нецов, М. В. Нестеров и многие другие выдающиеся деятели культуры.

Александр Павлович Эльтеков (1848 — 1884 гг.)
Русский химик-органик, профес­сор Харьковского и Киевского уни­верситетов. Установил определен­ные закономерности в свойствах углеводородов и их превращениях, которые получили название правил Эльтекова. Он также разработал хи­мические реакции, которые позво­лили получать современное мотор­ное топливо.
Скончался в Ялте. На надгроб­ном памятнике был текст: «Профес­сор Александр Павлович Эльтеков р. 1846, ск. 1894 г. Памятник со­оружен русскими химиками».

Леонид Петрович Радин (186В — 1900 гг.)
Революционер, ученый-химик, изобретатель. Учась на естествен­ном отделении физмата Петербур­гского университета, был любимым учеником Д.И.Менделеева. В 1888 году получил звание кандида­та естественных наук и посвятил себя революции.
Л.П.Радин написал ряд науч­ных работ, изобрел несколько уни­кальных измерительных приборов, предсказал получение алмазов ис­кусственным путем и некоторых продуктов нефти и угля с помощью физико-химических превращений. В 1895 году для подпольных типог­рафий создал портативный мимеограф. В 1896 г. Радин был арес­тован. В московской Таганской тюрьме, в одиночке, написал пес­ню «Смело, товарищи, вногу…», ко­торая стала одним из первых рево­люционных гимнов пролетариата,
Весной 1898 г., был сослан в г. Яранск Вятской губернии. Тюрьма и ссылка подорвали его здоровье, он заболел тяжелой формой туберкулеза. По оконча­нии срока ссылки друзья Радина обратились за помощью к А. П. Чехову. 13 марта Леонид Петро­вич приехал в Ялту, но было уже поздно: 16 марта он умер в од­ной из ялтинских гостиниц. На его могиле была сделана надпись: «Дорогому товарищу яранских друзей».

Владимир Иванович Ребиков (1868 -1928 гг)
Русский композитор и пианист. Долгие годы жил в Kрыму, с 1910 г.- в Ялте. Вначале поселился на даче Андреевой на Набережной, где сочинил текс и музыку пьесы «Женщина с кинжалом», затем — в доме Гофшнейдера (пер. Черноморский, 6)
В 1917 году создал «Гимн революции», в январе 1918 г. -пятиактную трагедию в стихах «Антихрист» — одно из своих самых удачных произведений, проникнутое бунтарским духом.
Ныне стела полуразрушена, текст на досках не читается,
Наталия ГУРЬЯНОВА

ОТ РЕДАКЦИИ. Мы выходим из Поликуровского мемориала в город живых. Диссонансом увиденному на кладбище выг­лядят новые, ухоженные особняки, гордо отвернувшиеся oт скорбного места в сторону моря. Город становится богаче. И это радует. Но почему же в бедности своей он больше забо­тился о святынях, чем сейчас, когда многим его гражданам по карману не хижины, а дворцы? Ветер лениво обрывает оставшиеся после выборов листки с биографиями и програм­мами кандидатов в депутаты. Но даже в них, щедрых на обещания и посулы во всех сферах жизни, нет ответа на воп­рос, как реанимировать нашу память. Как спасти ее от вар­варов и потрошителей, лишенных не только чувства патрио­тизма и уважения к «отеческим гробам») но и элементарной человечности;
В Крыму много мест, связанных с памятью о богатейшем историческом прошлом легендарного полуострова. В том числе мемориалов, подобных Поликуровскому в Ялте. (Кстати, в 1970 — 1980 гг. Поликуровский мемориал был объектом по­каза для многочисленных экскурсионных групп, и Ялтинское бюро путешествий и экскурсий (директор О. И. Гриппа) вкладывало немало средств для его благоустройства и реставрации памятников на могилах): достаточно вспомнить о Неапо­ле Скифском в Симферополе, английском и французском кладбищах в Севастополе, караимском в Бахчисарае, воинс­ких захоронениях в Керчи. Все эти места могут стать не только памятью об ушедших, но и оживить память ныне здравству­ющих. И если подумать о том, что мы стремимся превратить наш Крым в международный туристический центр, то подоб­ные мемориалы могут стать объектами маршрутов для па­ломников, знающих цену историческому и культурному на­следию. А для этого необходимо восстановить разрушенное, как реанимируются сегодня церкви и монастыри, организо­вать их охрану, открыть сюда экскурсионные маршруты. Они дадут возможность собрать часть средств на их содержание. Может быть, таким образом мы сможем вернуться из сегод­няшнего беспамятства, победив в себе нищету духа.
Маленькая женщина в большой истории
ЦВЕТЁТ МАГНОЛИЯ,
СУДЬБЕ БРОСАЯ ЛЕПЕСТКИ,
КАК ЧИСТЫЕ СТРАНИЦЫ…
Есть люди, которых История выбирает для служения себе самой. В силу богатого опыта выбор происходит безошибочно. Судьба Наталии Михайловны Гурьяновой – тому подтверждение.
ВЫПУСКНИЦА Крымского педагогического инсти­тута в 1951 году была направлена на работу в Симфе­ропольский областной государ­ственный архив, и ей поручили материалы Ялтинской городской управы. Можно расценивать это как совпадение, но когда через пару лет волей судьбы она снова оказалась в родном городе и пришла работать в Ялтинский краеведческий музей, то уже имела весомый багаж знаний по истории Южнобережья, что и по­могло ей создать экспозицию по истории дореволюционной Ялты. Только равнодушным и нелю­бопытным людям музейная ра­бота может показаться монотон­ной и скучной. На самом деле водоворот событий минувших лет часто оказывается более зах­ватывающим и бурным, чем со­бытия настоящего времени, а со­прикосновение с отдельными фактами и людьми может стать знаковым в жизни исследовате­ля.
Таким для Наталии Гурьяно­вой стало знакомство с внуком ялтинского врача-климатолога Владимира Дмитриева, кандида­том медицинских наук и одно­временно профессором вокала Леонидом Дмитриевым. Влади­мир Дмитриев был одним из ос­новоположников климатологи­ческих методов лечения, а его дом на Судейской улице — сре­доточием культурной жизни Ялты на рубеже XIX и XX веков. Но кто знал об этом, кроме му­зейных работников и живших в Москве родственников врача?
Эта несправедливость к памя­ти заслуженного человека взвол­новала научного сотрудника му­зея Наталию Гурьянову и подска­зала ей дорогу в Ялтинский го­рисполком. Так появилось решение об увековечении памяти Вла­димира Дмитриева — открытии мемориальной доски на доме, где он жил, и переименовании улицы Судейской в улицу имени Дмитри­ева. Впоследствии счет таким решениям горисполкома перевалил за сотню, а в 1985 году вышел справочник «Памятники Ялты» — издание, по полноте сведений справедливо считающееся энцик­лопедическим.
Но это была далеко не первая и не единственная из опубликован­ного работа краеведа Н.Гурьяно­вой. Она участвовала в подготовке 26-томного издания «История городов и сел Украины» (очерк «Ли­вадия» в томе «Крымская об­ласть»), путеводителя «Ялтинский краеведческий музей», ее статьи публиковались — в сборниках «Крымские каникулы», «Крымские пенаты», «Пушкин и Крым», «Чеховские чтения в Ялте», она автор многочисленных публикаций в «Крымской газете», лауреат премии им. А.П. Чехова. Наталия Гурьянова нашла непроторенные тропки в истории пребывания в Крыму А. Чехова, И. Бунина, Леси Украинки и многих других широко известных и не очень деятелей русской и украин­ской культуры. Знания, которыми она с присущей ей душевной щед­ростью делится с влюбленными в родной край людьми, служат подспорьем многим краеведам в изу­чении Южнобережья и создании книг о нем.
Вторым знаковым событием в ее краеведческой судьбе стало знакомство с захоронениями уча­стников Великой Отечественной войны. Как много оказалось безымянных могил на городских клад­бищах и за их пределами! Объяснялось это просто: на Южнобережье в период освобождения Севастополя были развернуты госпитали для раненых. Войска ушли на запад и вслед за ними — госпитали со всеми документами. А на Южнобережье остались 14 братс­ких могил и более 400 единичных захоронений. Справедливость тре­бовала восстановления их имен. Наталия Михайловна, в то время заведующая отделом охраны па­мятников истории и культуры, в течение нескольких лет изучала архивы Москвы, Ленинграда, По­дольска, Гатчины, Симферополя, уточнила и выявила более 300 имен погибших воинов, захоронен­ных на ЮБК. Позже эти имена были увековечены на памятниках и надгробиях по всему Южному берегу Крыма.
Если бы только вышеперечис­ленное составляло вклад Н.Гурьяновой в историю и краеведение, этого было бы достаточно, чтобы ее имя внести в списки подвижников.
Но был еще один призыв на службу истории: в 1989 году её назначили руководителем рабочей группы Ялты по подготовке к изда­нию «Книги памяти». Работу фи­нансировал Ялтинский гориспол­ком, а спонсорскую поддержку оказал кооператив «Лаваш» (пред­седатель Б. М. Скобелев). Добро­вольные помощники К.А.Сумцов, М.Е. Евсюков, Н.С.Рябуха, В.Г.Спица, О.П.Желвицкая и другие обошли все адреса родственников погибших воинов, призывавшихся из южнобережных городов и по­селков, уточняли сведения, полу­ченные из архивов, военкоматов, загсов, Ялтинского краеведческо­го музея. В 1995 году была изда­на «Книга памяти». В ней встало в строку более 4 тысяч имён погибших воинов Красной армии, при­званных Ялтинским военкоматом, более 100 партизан Ялтинского отряда, свыше 100 погибших на теплоходе «Армения».
«Книга памяти» — издание ла­коничное: фамилия, имя, отчество солдата, год и место рождения, место призыва, звание, место ги­бели и захоронения. Всего не­сколько строк, но если учесть, что такие сведения были получены, обработаны и проверены по 7 ты­сячам имен, можно представить масштабы работы.
Завтра у Наталии Михайловны юбилей. Она имеет право встре­тить его с сознанием исполнен­ного долга, но, увы, характер не позволяет. Во-первых, нужно за­вершить подготовку материалов к «Книге скорби», куда будут за­несены имена почти тысячи мирных жителей Ялты, казненных фашистами в годы войны. Во-вторых, надо добиться принятия решения о предоставлении ста­туса охранной зоны 4-й Журав­линой балке, которая расположена рядом с поселком Отрад­ное — местом массового рас­стрела жертв фашистского тер­рора. Если этого не сделать, балку застроят современными коттеджами. А в-третьих, не по­кидает тревога о дорогих ей па­мятниках: сорваны мемориаль­ные доски, запущены братские могилы и захоронения, уничто­жаются, перестраиваются под гостиницы, рестораны мемори­альные здания…
Никогда не умевшая извле­кать материальную выгоду из своих знаний по истории и куль­туре родного края, Наталия Ми­хайловна готова сегодня рассуждать по-рыночному, лишь бы спасти памятники. Она считает, что в Ялте необходимо сохра­нить, отреставрировать и сде­лать местами паломничества ту­ристов целые улицы, кварталы, как, например, набережная, Ели­заветинская улица, Дарсан, Поликуровский холм… При умном подходе город на этом может зарабатывать валюту.
А К МАГНОЛИИ у Наталии Михайловны отношение особое. Теплым июньским вечером 1950 года ей предложил руку и сердце бывший фронтовик, будущий учитель и журналист Ни­колай Гурьянов. Тогда обалденно цвела магнолия и игриво бросала им под ноги огромные белоснеж­ные лепестки.
— Хочешь, я нарву тебе целый букет? — предложил Николай.
— Не надо, пусть цветы оста­нутся на дереве.
С тех пор магнолия стала та­лисманом их любви. Книги, по­ездки, исследования — все вме­сте. Холодным январским вече­ром 1994 года Николая Алексан­дровича не стало. Отцвела всеми красками весна, а Наталии Ми­хайловне казалось, что мир име­ет всего два цвета: белый и чер­ный. Но вот в начале лета, когда распустилась магнолия, она с удивлением увидела розовый отблеск солнечного лучика на белоснежном цветке. И поняла, что жизнь продолжается.
Нина ЛУЧЕНКО.

Взгляд с другой стороны
«Крымская газета» 15 мая 2007
Прошедший в малом зале Ялтинско­го горисполкома «круглый стол» по застройке Поликуровского холма стал, пожалуй, прецедентом, пер­вым мероприятием, в котором с ви­новниками, учеными и потенциаль­ными застройщиками (ООО «Аэробуд-Перспектива») участвовали представители городских СМИ.

Небольшое вступление
Тема строительства на Поликуровском холме активно об­суждалась в СМИ все последнее время и в связи со сгоревшей машиной Григория Тараненко, и из-за переноса вторых обще­ственных слушаний, на которых предполагалось выслушать фир­му «Аэробуд-Перспектива», с 13 апреля на 16 мая. Активная и принципиальная позиция общественности, демонстрируе­мая в последнее время предста­вителями Слободки, не может не вызывать уважения и уверен­ности, что бессистемной и хао­тичной застройке Ялты ее оби­татели готовы дать достойный отпор. Однако этот процесс «вы­пускания пара» и обрушения праведного гнева на головы всех застройщиков (сразу и за­очно) не хотелось бы доводить до «выплескивания младенца вместе с водой»… Может быть, стоит дать слово и другой сторо­не?
Если сегодня посмотреть сверху на ту же Слободку, жите­ли которой более всего выступа­ют против строительства на По­ликуре, то увидим, что она пред­ставляет собой (только без обид!) «жалкое зрелище». Чем? Хотя бы своим соседством современных металлочерепичных крыш час­тных пансионатов с ржавыми кровлями соседних строений, часть из которых в общем-то и домами назвать сложно.
Главное. Поговорим о «звездах»
Из реплик сторон, прозвучав­ших на «круглом столе», выяс­нились некоторые подробности, которые не хотели услышать об­щественники.
«В данной ситуации больше всего вызывало опасение, что это — оползневая зона. Кадастр на­шей геологической партии и кар­та оползней показывают, что склоны здесь крутые, и вся зас­тройка Массандровской Сло­бодки находится в этой оползнеопасной зоне. Однако, как показывает опыт, бывают и примеры удачной застройки таких участков. Так, берегоукрепи­тельные сооружения расположен­ного внизу Массандровского пляжа удачно стабилизировали эту ситуацию. Поэтому необхо­димы серьезные меры при про­ведении гидрогеологических изысканий и строительстве инженерной защиты, и при соблюдении всех технических норм и контроле на всех этапах проек­тирования строительство не принесет отрицательного влия­ния», — ответила на вопрос журналистов заместитель на­чальника ГП «Крымское проти­вооползневое управление» Та­тьяна Коцюба о главном аргу­менте общественников, что склон холма может сползти. То есть выходит, что главный ар­гумент, высказанный жителя­ми Слободки против строитель­ства гостиничного комплекса в районе Поликуровского холма, можно расценивать и как главный аргумент «за», поскольку, как уже было сказано, без серь­езных укрепительных мер здесь в любом случае не обойтись. По словам генерального ди­ректора ООО «Аэробуд-Перс­пектива» Александра Нижника, «обиднее всего, что мы-то по­шли законным путем. Выигра­ли тендер на этот участок, инвестпроект прошел все согласования в прошлом году в Мини­стерстве экономики Крыма, эс­кизный проект был на респуб­ликанском уровне одобрен ар­хитекторами, а сейчас начали делать техпроект, и мы не были готовы, что наше мнение и предложения даже не выслуша­ют».
Также подтвердил важность проекта и ответственность ди­ректор по строительству ООО «Аэробуд-Перспектива» Константин Никоненко, который за­явил, что при строительстве го­стиницы такого уровня (с колос­сальными вложениями, при­мерно 20 млн. долларов) преж­де всего инвесторы и заинтере­сованы, чтобы она была пост­роена надежно, поэтому на про­тивооползневых работах уж точ­но экономить не будут.
Далее снова вспомним обнародованное обращение иници­ативной группы комитета «Поликуровская Слободка», в кото­ром выдвигались требования в адрес городских властей ограни­чить этажность застроек вокруг Поликуровского холма. На это главный архитектор города Вла­димир Приступа заявил, что этажность застроек вокруг Поли­куровского холма уже ограниче­на в соответствии с принятым Детальным планом территории. А что касается этого объекта, то его здание будет возведено кас­кадом (высотностью не более четырех — пяти этажей), и оно будет максимально «утоплено» в зелень. Причем из всей отво­димой под него территории (пло­щадь примерно в два га), только ко 50 процентов уйдет под зда­ние гостиницы на 400 мест (262 гостиничных номера).
Также жители боятся, что по­стояльцы нового отеля будут за­нимать «много места» на ялтин­ских пляжах, которые, как извес­тно, в нашем приморском горо­де — самый большой дефицит. Однако Александр Нижник по­спешил ялтинцев успокоить, что клиенты гостиницы претендо­вать на их «кусочек у моря» не будут, т. к. сервис такого уровня предполагает наличие в комп­лексе собственных бассейна, СПА-центра, парковки, рестора­на и прочего, чего, кстати, в го­роде тоже отнюдь не избыток.
Ещё представители Слободки требуют сохранения зеленых насаждений в качеств территории общего пользования. Однако уже после окончания за­седания мы не поленились выб­раться на это место и увидели, что прогулки по этому склону Поликура «под сенью древ» аб­солютно исключены: его крутиз­на и сплошные одичавшие заросли этого просто не позволяют. А чтобы «это» сделать действи­тельно парком и местом отдыха горожан и приезжих, нужно при­ложить немало усилий.
О новой системе озеленения и облагораживании этой части холма рассказал кандидат био­логических наук, старший науч­ный сотрудник Никитского бо­танического сада Александр Никифоров. По его словам, по­садки здесь формировались в три этапа: довоенное, послево­енное время и в 80-е годы про­шлого века. И поскольку в пос­левоенные годы террасы на склоне были сделаны без укреп­лений опорными стенами, то в последнее время корневая сис­тема многих насаждений нача­ла деградировать из-за смыва грунта, так как более 20 лет ра­стительность на таком склоне развиваться не может. Также здесь появилось много самосев­ных и малоценных порослевых насаждений, и таких — 215 растений, а всего произрастает около 450 древесных растений. Однако есть и особо ценные по­роды, например, произрастаю­щие здесь фисташка туполистная, сосна крымская, можже­вельник высокий, которые бу­дут сохранены, а не представ­ляющее ценности будет обнов­ляться.
И краткое окончание
Если взять другие факты, оз­вученные за «круглым столом», то выходит, что, во-первых, го­стиничный комплекс не угрожа­ет жителям Слободки, посколь­ку будет находиться минимум в 300 метрах от их домов. И бо­лее того, застройщики утвержда­ют, что и улица Дражинского использоваться ими при веде­нии строительных работ не бу­дет, поскольку для этого проло­жат свою дорогу.
А теперь к вопросу, что от это­го получат ялтинцы.
Во-первых, парк. Причем территория нового туристическо­го объекта будет для горожан, утверждают инвесторы, абсо­лютно открыта и свободна для доступа.
Второе. Город получит серь­езные вложения в инфраструк­туру: будут реконструированы городские сети водоснабжения и канализации.
Третье. Будут созданы новые рабочие места (около 200) в ос­новном — для местных жителей, для чего в Ялтинском университете менеджмента будет проведен тендер на обучение студентов для работы в гостиничном комплексе.
Божена ЛИПСКА.
Впрочем, и понять-то ялтин­цев можно. Не раз уже обжи­гались они на собственной доверчивости. Оглянемся вокруг. От парков остались скверы, скверы превратились в автостоянки, на месте «реконстру­ируемых» кафе вырастают жи­лые десятиэтажки. А когда ме­стная власть говорит такому беспределу «нет», в спор всту­пает закон и суды его именем принимают решение зачастую не в пользу и власти, и обще­ственного мнения. Похоже, необходимо некое третейское соглашение — застройщика, власти и общественности, ко­торое бы гарантировало соблю­дение интересов всех сторон. Только возможно ли такое при нашем законодательстве? Если — возможно, то каким, на ваш взгляд, оно должно быть?