Краеведение. Рефераты. Туризм

В 2006 году известный автор крымских вин главный винодел завода «Малореченский» объединения «Массандра» Сергей Владимирович Задорожный представил новое свое творение на конкурсе «Золотой грифон».
Сразу же вино «Поручик Голицын« хорошо было встречено торговлей и потребителями, поскольку соотношение цены и качества очень разумное, оформление этикетки интересное, а «легенда» вина хорошо гармонирует с общественными настроениями. Хорошие продавцы представляют это вино как нечто объединяющее достоинства крымских портвейнов и мадеры: крепость, густой вкус и модное нынче небольшое содержание сахара.
Хотя белые офицеры, скорее всего не имели возможности фотографироваться со своими славными боевыми конями на фоне Медведь-горы, сдержанный крепкий вкус вина можно признать удачным сопровождением под разговоры об «Острове Крым», судьбах белой гвардии.
Собственно, поручик Голицын, если внимательно слушать слова песни, никак с Крымом не связан, но крымское виноделие, безусловно, вышло на особый уровень русской культуры благодаря князю Льву Сергеевичу Голицыну.
Напомним, что легендарное вино «Седьмое небо князя Голицына» — это также работа винодела Сергея Владимировича Задорожного.

Официальное описания вина «Поручик Голицын» Массандра
— марочное крепкое вино с пониженным содержанием сахаров. Впервые появилось на рынке в 2006 году.
Это вино вырабатывается из винограда сортов Кокур белый, Ркацители и Алиготе только хозяйствами объединения «Массандра».

Сбор винограда производится при сахаристости не менее 180 г/дм3. Свои высокие качества вино приобретает в результате трехлетней выдержки в дубовой таре.
Нарядная золотая окраска, яркий плодовый букет с ореховыми тонами, полный, строгий вкус с длительным пряным послевкусием и тонами горького миндаля напоминают традиционные белые сухие крепкие вина Португалии.

На конкурсе «Золотой Грифон», проходившем летом 2006 года в НИВиВ «Магарач» новая марка вина с большим интересом была воспринята жюри и удостоена серебряной медали.

Год первого разлива: 2006
Цвет: нарядная золотая окраска
Выдержка:3 года
Спирт: 19,0% об.
Сахар: 4,0 г/100 куб. см.
Сорт винограда: Кокур белый, Ркацители и Алиготе
Тип вина: Крепленные крепкие
Вкус: полный, строгий с длительным пряным послевкусием
Букет: яркий плодовый с ореховыми тонами

Князь Лев Сергеевич Голицын, самая мощная фигура в российском виноделии, объявился и среди виноделов, и в Крыму нежданно-негаданно, в прямом смысле слова – по воле случая. Вокруг его талантливой, кипучей и противоречивой личности всегда будут роиться легенды и дифирамбы, сплетни и выдумки; восхищение, недоумение, зависть…
Именно с крымскими винами он впервые добился мирового признания. Совместное творение профессиональных виноделов и неистового дилетанта – это, прежде всего, “Массандра”, а затем и кавказские «Абрау Дюрсо» и имения в Кахетии.

Род князей Голицыных происходит от Великого князя Литовского Гедемина (XIV век) и переплетается с самыми знатными родами России, Польши и других стран. Говорят, что Лев Сергеевич мог запросто сказать Николаю II нечто вроде: “Род наш, вообще-то, древнее Романовых, ну да уж ладно, царствуй…”
Во всяком случае, целая галерея славных предков, создававших Российскую империю, всегда незримо требовала и от Льва Сергеевича, до конца дней имеющего мелкий чин коллежского регистратора, взгляда на судьбу России как на свое личное дело. Голицыны служили опорой Дмитрию Донскому, Василию III, Ивану Грозному, а первого императора Петра Великого воспитал Борис Алексеевич Голицын.
Герб князей Голицыных, который и теперь помещают на этикетках вина, имеет в верхней половине щита изображение всадника, скачущего на белом коне, с поднятой саблей – знак происхождения от Гедемина. В Белоруссии этот геральдический образ называется “Погоня” и является национальной святыней. Первые литовские князья были православными, от них идет отсчет белорусской государственности. Для современной Литвы этот всадник – часть государственного герба.
В правом нижнем отделе щита на гербе Голицыных повторен герб Новгорода: два черных медведя охраняют трон со скипетром и крестом, а в левом нижнем – на фоне равноконечного креста показан российский государственный герб.
В 1408 году праправнук Гедемина породнился с потомками Александра Невского – отсюда Новгородский герб на щите. А в целом все части щита, увенчанные княжеской короной, символизируют заслуги рода в создании и защите империи.
Девизом фамильного герба была надпись по латыни “Recta et ultra” (Прямо вперед), но Лев Сергеевич придумал собственный: “Vir est Vis” (Муж есть сила), и именно с этим девизом герб изображался на его винных подвалах и этикетках вин. Для домашнего сервиза, впрочем, оно заказал герб с прежним родовым девизом. Такое разделение вполне соответствует современному патентного праву, выделяя торговую марку Льва Голицына от родового знака всех князей Голицыных вообще.
Отец Льва Сергеевича был душой Петербургского общества, часто встречался с А.С. Пушкиным. А в сюжет знаменитой драмы “Пиковая дама” легла история о бабушке Сергея Голицына княжне Наталье Петровне Голицыной.

В Крыму память о себе оставили и другие Голицыны.

Княгиня Анна Сергеевна Голицына одной из первых российских аристократов обосновалась в Крыму всерьез и надолго. Помимо всего прочего, ее имя еще и связано с появлением в Крыму легендарной Миледи, увековеченной Александром Дюма в «Трех мушкетерах», точнее — графине де Гаше, ставшей для нее прототипом.
Далее текст из одного из популярных путеводителей по дворянским имениям (к сожалению, авторов я пока не могу указать, буду рад за подсказку):
Первой и самой крупной помещичьей усадьбой в Кореизе
было имение княгини Анны Сергеевны Голицыной, урожденной Всеволожской.
Властная и умная княгиня имела большое влияние на своих современников, стояла во главе особого религиозного общества. Жила Анна Сергеевна в конце XVIII — начале XIX веков, в эпоху, богатую крупными событиями, в которые были вовлечены огромные массы людей. Это и французская революция, и наполеоновские войны, политические и религиозные движения, оформлявшиеся в тайные общества.
Среди необычных личностей, воплотивших беспокойный дух того времени, особое место занимала княгиня А. С. Голицына.
Младшая дочь генерал-поручика С. В. Всеволожского, она была, благодаря колоссальному состоянию отца, завидной невестой.
Еще не будучи замужем, княжна Анна Сергеевна написала книгу под названием «Примерный ребенок, или Жизнь маленького графа Платона Зубова«, с матерью которого, графиней Натальей Александровной Зубовой, знаменитой «Суворочкой», дочерью полководца А.В. Суворова, была очень дружна.
Позднее Голицына издала еще одну книгу «Согласование в форме реестра для облегчения нахождения любого места в Новом завете«. Название книги говорит о том круге интересов, которыми жила Анна Сергеевна.
Уже не первой молодости она вышла замуж за князя Ивана Александровича Голицына, адъютанта великого князя Константина Павловича. Князь Голицын отличался большой расточительностью.
По рассказам современников, во время пребывания русских войск в Париже в 1814 году Голицын в одном игорном доме выиграл миллион франков, а спустя несколько дней проигрался так, что ему не на что было выехать из Парижа.
Живя в Варшаве, где существовало тогда едва ли не повальное увлечение азартными играми, Иван Александрович проиграл в самое короткое время чудовищные суммы и в отставку вышел, имея до 5 миллионов рублей долга.
Князь мечтал поправить свое материальное положение удачной женитьбой, проиграв вновь, в который раз, целое состояние.

Он женился на Анне Сергеевне, и они разошлись тотчас же после свадебного обряда. Выходя из церкви, жена подала ему портфель и сказала: «Вот половина моего состояния, а я — княгиня Голицына, и теперь все кончено между нами«. После этого муж навсегда оставил ее в покое и поспешил в Париж.
С ранних лет Анна Сергеевна интересовалась вопросами религии. В лице Юлианы Крюденер она нашла, наконец, родственную душу. Все началось с их переписки, затем состоялось и знакомство.
В 1821-1822 годах они общались в Петербурге, баронесса и ее дочь жили на даче АС. Голицыной в окрестностях столицы.
Имя баронессы Крюденер было хорошо известно не только в России, но и в Европе. Правнучка знаменитого фельдмаршала Миниха, сподвижника Петра Великого и его преемников на русском престоле, Юлиана в 18 лет была выдана замуж за российского дипломата, также из балтийских немцев, и многие годы жила с мужем за границей.
Подолгу баронесса находилась в Париже, где посещала салон госпожи де Сталь, присутствовала с дочерью на вечере, на котором Шатобриан читал отрывки из нового произведения «Гений христианства«. В 1803 году Юлиана сама опубликовала роман «Валери«, который был восторженно принят современниками, переведен на русский язык и находился даже в библиотеке А.С. Пушкина. В примечаниях к «Евгению Онегину» поэт назвал Густава героем «прелестной повести баронессы Крюденер«. Но недолго наслаждалась она литературной славой. Читая труды немецких философов и мистиков, баронесса осознает давно зреющую потребность в духовном преображении для воспарения над земными страстями и вступает на проповеднический путь, объединяя своих сторонников в «Миссию» по примеру католических миссионеров.
Слух о баронессе и ее пророчествах был доведен до сведения императора Александра I, который к тому времени все больше склонялся к мистицизму и хватался за любую возможность духовного учительства.

Встречи с баронессой, владеющей редким даром слова и подкупающей добротой, не оставили Александра I равнодушным. Впоследствии он не забыл о ней и в письмах к князю А.Н. Голицыну часто передавал ей приветы. Осенью 1821 года произошла последняя встреча с императором. Крюденер пыталась вмешаться во внешнюю политику России, призывая к крестному походу против турок, порабощавших греков.
Этим она вызвала неудовольствие русского царя, взявшего на себя обязательство поддерживать в Европе порядок. В мае 1822 года ей было предписано покинуть Петербург.
В этом же году были запрещены все тайные общества. В 1824 году баронесса Крюденер с дочерью, ее мужем и княгиней А.С. Голицыной отправились в Крым, чтобы основать колонию, распространять христианское учение, устраивать общественные собрания, моления.
Полуостров в то время активно осваивался немецкими и швейцарскими колонистами.
Крым был избран для этих целей не случайно. До Петербурга уже доходили слухи о крымском полуострове как о земном рае, богатой стране, но вместе с тем глухой и совсем необжитой.
Более ста человек, выходцы из стран Восточной Европы отправились на юг страны.
Путешествие было нелегким. Сначала водным путем по Волге и Дону. На Волге барка, на которой они добирались, едва не перевернулась в бурю и была спасена только благодаря распорядительности княгини Голицыной, которая сама срубила мачту.
В благословенную Тавриду путешественники добирались около полугода. Осень застала их в небольшом городке Карасубазар, ныне называется город Белогорск.
В нем, так и не доехав до Южного берега, баронесса Крюденер, страдавшая раком, умерла. Скончалась она в день Рождества Христова в полном сознании и с надеждой на милосердие Божие.
В ноябре следующего года, незадолго до своей смерти, Александр I, проезжая через Карасубазар, ходил на могилу баронессы и, по свидетельству сопровождавших его людей, пробыл там довольно долго. Проезжая через Кореиз, император встречался с Анной Сергеевной Голицыной, которая к тому времени обосновалась в этом небольшом татарском селе.
Все более или менее знатные путешественники обязательно заезжали к княгине Голицыной, которая долгие годы жила здесь вместе с дочерью своей покойной подруги.
«Я посетила небо, и земля исчезла у меня из-под ног», — писала баронесса Крюденер. Она и А.С. Голицына до конца своих дней остались верны своему образу «небожителя», сохранив убеждение в правоте своей миссионерской роли.
Анна Сергеевна вела в Крыму крайне оригинальный образ жизни. Ходила в длинном сюртуке и суконных панталонах с плетью в руках, по-мужски сидела в седле.
В обществе ее прозвали «старуха со скалы», «старуха с гор».
Среди гостей А.С. Голицыной была молодая польская красавица Каролина Собанська, светская дама, славившаяся своими музыкальными способностями. Она была воспета нашим великим поэтом А.С. Пушкиным, был в нее влюблен и польский поэт Адам Мицкевич.
Чем угодила она немолодой уже крымской затворнице, неизвестно. Но, брошенная Виттом и вынужденная покинуть уже выстроенную для нее Ореанду, она нашла приют в Кореизе. Неоднократно Каролина посещала княгиню Голицыну во время своих скитаний по Новороссии.
Не имея своих детей, Анна Сергеевна завещала свое имение дочери умершей подруги Жюльетте Беркгейм, которую любила как родную дочь. Отношения Голицыной и молодой женщины были для многих непонятны.
Современники отмечали, что Жюльетта и ее муж были молоды и очень хороши собой: оба белокурые, нежные, высокие, стройные. Они вызывали симпатию у окружающих. Через некоторое время после свадьбы барон должен был уехать за границу на несколько месяцев. В это время княгиня А.С. Голицына познакомилась и подружилась с молодой женщиной, и, когда барон вернулся, дома жены он не застал, та была в полной зависимости от графини, жила в ее доме и виделась с мужем только при свидетелях.
Никто не мог понять ее связи с Голицыной, тем более что баронесса была очень доброй и любила своего мужа. Когда барон заболел, Жюльетта поспешила к нему, но с княгиней. По случаю смерти мужа она надела траур, распоряжалась на похоронах, но потом снова вернулась в Кореиз к княгине Голицыной.
Умерла А.С. Голицына в 1837 году в Симферополе, похоронена в Кореизе в Вознесенской церкви.
Баронесса Беркгейм продолжала жить в имении по заветам своей матери, Юлианы Крюденер, и княгини Анны Сергеевны Голицыной.
Деятельным членом миссионерского кружка княгини была еще одна женщина, графиня де Гаше, проживавшая в Артеке (музей основателя Артека на территории лагеря Морской Соловьева обычно называют Чертов домик или Домик Миледи, считается, что привидение Черной графини видят среди деревьев парка).
История ее жизни достойна увлекательного романа. Недаром знаменитый писатель А. Дюма воспользовался ее биографией в своих произведениях.
Вместе с княгиней Голицыной немолодая уже графиня совершала миссионерские поездки по татарским селениям, пытаясь обращать мусульман-татар в христианскую веру. Баронесса М.А. Боде в своих «Воспоминаниях» сообщала много интересных сведений о таинственной француженке де Гаше. Она знала ее в 20-х годах старушкой среднего роста, с седыми волосами, с умным и приятным лицом. О графе Калиостро, о различных личностях двора Людовика XVI говорила она бойко и увлекательно как о людях близкого круга, что служило темой для различных догадок и толкований. Отношения между графиней и отцом баронессы М.А. Боде были очень интересны. Графиня желала купить в Старом Крыму у барона Боде сад, который некогда принадлежал крымским ханам и хранил развалины Монетного двора, в котором находились монеты и кувшины. Барон купил этот сад в одичалом состоянии и сам построил в нем дом. Он просил за этот сад 3 тыс. руб., а графиня давала 2,5 тыс. руб.
Барон уступать не хотел, надеясь все-таки найти покупателя. Но, купив землю в Судаке, он начал разводить виноградники и ему понадобились деньги. Он был согласен продать свой сад за сумму, которую давала графиня. Но теперь она ему предлагала только 2 тыс. руб. Посердившись на графиню, барон согласился и на эту цену, но она предложила ему 1,5 тыс. руб.
Эта история продолжалась примерно год.
Однажды, проснувшись рано утром, барон увидел в своем дворе несколько подвод с поклажей. Это был подарок от графини де Гаше. В письме она писала, что очень больна, чувствует скорую кончину, что раскаивается в том, что причинила ему убыток, не допустив его продать с выгодой свое имение, и просит простить ее и принять в знак дружбы несколько вещей на память. Это были: красивый туалет для жены барона, итальянская гитара для его дочери (которая и писала эти воспоминания) и прекрасная библиотека для самого барона.
Боясь обидеть графиню, барон послал ей ящик лучших вин по стоимости такой же, как и подарки графини, сопроводив его пожеланиями в скором выздоровлении, после которого надеялся вернуть подарки графине. Она выздоровела, но о возвращении и слушать не хотела. С тех пор они стали друзьями.
Барон всегда заезжал к графине, долго и с удовольствием с ней беседовал, так как тоже был эмигрантом, хотя и более поздней поры. Как-то графиня изъявила желание жить в Судаке, чтобы быть его соседкой. Она обещала рассказать ему много интересного о себе и своей жизни, всегда окутанной тайной, помогать по дому, а, главное, образовывать дочь для света, в который той рано или поздно придется вступить.
Этот план понравился семье барона Боде, так как образованные люди в Крыму в те годы были большой редкостью. Барон решил построить для графини домик в своем имении. Дом еще не был готов, когда графиня заболела и вскоре умерла.
Своим душеприказчиком она назначила барона. Деньги, оставшиеся после ее кончины и вырученные от продажи ее имущества, были по ее завещанию отправлены во Францию, в город Гур, какому-то господину Лафонтену. Барон купил с аукциона много вещей графини, но ничто не раскрыло ее тайну.
Перед смертью она, по словам ее служанки: «провела всю ночь, разбирая и бросая в огонь свои бумаги: запретила трогать ее тело, а велела похоронить ее как была, говорила, что тело ее потребуют и увезут, что много споров и раздоров будет при ее погребении«.
Служанка, омывая ее после кончины, заметила на ее спине два пятна, очевидно, выжженные железом, что подтверждало догадки о том что эта женщина была раннее  известна как графиня де Ламотт, укравшая ожерелье у французской королевы Марии Антуанетты.
Когда правительство узнало о ее смерти, то тотчас же потребовало ее запертый ларчик в Петербург. Местный же губернатор рассказывал отцу баронессы Боде, что он имел поручение наблюдать за графиней де Гаше, что она долго жила в Петербурге под именем де Гаше и никто не знал ее настоящего имени.
Француженка скончалась в Старом Крыму, во время одной из поездок, и похоронена была на местном кладбище. На ее могиле был установлен памятник в виде белой лилии.

Князь Голицын Александр Николаевич — владелец имения Романтическая Александрия в Гаспре (сейчас санаторий «Яная поляна»
Голицын Александр Николаевич, князь — государственный деятель (1773 — 1844). Зачисленный при Екатерине II в пажи, Голицын с детских лет имел доступ ко двору, где сначала ценился как участник детских игр великих князей — Александра и Константина , а потом — как остроумный и ловкий кавалер. При Павле был выслан из Петербурга. Служебная карьера его начинается уже при Александре. Назначенный сначала обер-прокурором I департамента Сената, Голицын в 1803 г., по настоянию Александра, взял на себя должность обер-прокурора Святейшего Синода. В 1810 г. Голицын становится, при сохранении прежней должности, главноуправляющим иностранными исповеданиями, в 1816 г. — министром народного просвещения. После того как в 1817 г. ведомства духовных дел и народного просвещения были объединены в одно министерство, Голицын стал во главе последнего, но был освобожден от должности обер-прокурора. Такое положение он занимал до 1824 г., когда должен был выйти в отставку по обоим ведомствам, сохранив за собой только звание главноначальствующего над почтовым департаментом (соответствующее званию министра путей сообщения). Последнюю должность занимал Голицын и при Николае I . С 1810 г. состоял членом государственного совета, а в течение 1839 — 41 годов — председателем общих собраний. Голицын играл видную роль и в некоторых учреждениях общественного характера: был президентом Библейского Общества, президентом «Человеколюбивого Общества» и принимал деятельное участие в организации «Попечительного о тюрьмах общества» и др. В 1843 г. Голицын удалился в Крым, где и умер.

Песня «Поручик Голицын» и ее прототип
по материалам Википедии и сайта Песни Русского возрождения:
Поручик Голицын — городской романс из так называемого «Белогвардейского цикла»
Песня получила большое распространение в неофициальных, увлечённых белогвардейской романтикой кругах в СССР, а также среди третьей волны эмиграции. После перестройки стала открыто исполняться в СССР и России различными певцами (в том числе и самим Михаилом Звездинским). Среди исполнителей: Александр Новиков, Аркадий Северный, Михаил Гулько, Вилли Токарев, Олеся Троянская Жанна Бичевская (на свою собственную музыку), Александр Малинин (исполнял вариант Жанны Бичевской), даже Владимир Жириновский и группа Бони НЕМ.

С песней связан ряд взаимоисключающих легенд: во-первых, что она возникла в среде первой (белогвардейской) эмиграции и была популярна уже до Второй мировой войны (некоторые приписывали её даже Марине Цветаевой), во-вторых, что она была написана не Звездинским, а другими бардами — его современниками (М. Гулько, А. Днепровым, А. Дольским или А. Розенбаумом). Известно, что её нет ни в каких сборниках аутентичных белогвардейских песен, эмигранты старшего поколения в 1970—1980-е годы её не знали.

В 1980-е годы в устах различных исполнителей появилось много вариантов «Поручика», где изменены слова и целые строки, сокращено количество строф. Известны также разные варианты музыки. Наиболее распространённым является текст Звездинского, известен также краткий вариант Жанны Бичевской (на музыку, которую, по ее утверждению, ей наиграл неизвестный эмигрант). По утверждению Наны Хунгер-Кугушевой, это мог быть кто-то из потомков тульской ветви князей Кугушевых, а автором текста могли быть Георгий Иванович или Александр Кугушев (или они вместе с генералом Гончаренко), все они тесно связаны были общением и трагической судьбой и с Оболенскими и с Голицыными.

текст песни как ее исполняет Жанна Бичевская

Поручик Голицын

Четвертые сутки пылает станица.
Потеет дождями донская весна.
Не падайте духом, поручик Голицын,
Корнет Оболенский, налейте вина.

Над Доном угрюмым ведем эскадроны,-
Нас благословляет Россия-страна
Поручик Голицын, раздайте патроны,
Корнет Оболенский, седлайте коня.

Мелькают Арбатом знакомые лица,
Шальная цыганка проносится в снах…
Все будет прекрасно, поручик Голицын —
За все комиссары получат сполна.

А где-то ведь рядом проносятся тройки.
Увы, мы не знаем, в чем наша вина.
Поручик Голицын, так будьте же стойки,
Корнет Оболенский, налейте вина.

Ах, русское солнце, великое солнце!
Уж не изменить нам курс корабля…
Поручик Голицын, а может, вернемся,
Зачем нам, дружище чужая земля?

Четвертые сутки пылают станицы,
Потеет дождями донская весна.
Всем бросить патроны, уж скоро граница,
А всем офицерам надеть ордена!

Прототип поручика Голицына

Историческим прототипом героя романсов является коренной петербуржец, поручик Константин Александрович Голицын. Героем песенного творчества он стал благодаря знакомству с известным поэтом и писателем Георгием Гончаренко, в годы Гражданской войны, в чине генерал-майора служившем на Украине при гетмане Скоропадском. Георгий Гончаренко под псевдонимом Юрий Галич опубликовал 14 книг повестей и рассказов. Версия о том, что Георгий Гончаренко мог быть автором песни опубликована в журнале «Фокус». 
Примечательна их первая встреча, которая состоялась в камере предварительного заключения Осадного корпуса сечевиков в Киеве, после того как Гончаренко был снят с поезда петлюровцами и опознан как гетманский генерал. Голицын попал туда по недоразумению, будучи ошибочно принят за своего дядю, видного деятеля украинской политики. На восьмой день они сбежали, в ходе конвоирования, проходя улицу Крещатик.

Герой в ходе борьбы с большевиками
Константин Голицын поступил в белогвардейскую Добровольческую армию генерала Деникина, где в чине штабс-капитана он командовал сводной ротой, состоящей из бывших стрелков полка Императорской фамилии. В августе 1919 года рота князя Голицына одной из первых ворвалась в Киев, обороняемый большевиками. Но в итоге белые потерпели поражение.

Возвращение в Киев и советская служба
В следующий раз Голицын вернулся в Киев летом 1920 года, но уже в качестве военнопленного, плененного под Одессой. В то время шла Советско-польская война и РККА испытывала острую нехватку командных кадров, и князя, учитывая его богатый военный опыт, вновь отправили на фронт. По окончании Гражданской войны Голицын вернулся в Киев, женился и поступил на советскую службу.

Арест и расстрел
Следственное дело по обвинению в контрреволюционной деятельности Голицына, бывшего князя, бывшего поручика, бывшего деникинца, управляющего делами Киевглавпроекта, около шестидесяти лет хранилось под №1919 в архиве КГБ УССР, и было рассекречено вместе с другими архивными документами Службой безопасности Украины.

Из документов известно, что Голицына арестовали ночью, в январе 1931 года по делу «Весна». Постановление о расстреле Константина Голицына было вынесено 20 апреля 1931 года. Однако, расстреляли его лишь одиннадцатью днями позже вместе с другими известными людьми белого движения. Точное место захоронения Голицына неизвестно, так как офицеров, расстрелянных по делу «Весна», закапывали в братских могилах на Лукьяновском кладбище.