Это обзор работ современных западных исследователей о политической нестабильности, угрозах Западу со стороны стран «третьего мира».
Для тех, кто знаком с работами Льва Николаевича Гумилева («Этногенез и биосфера Земли» и другими), ничего неожиданного в этих исследованиях нет. Конечно, другой уровень работы с фактами и статистикой. Другой уровень воздействия на современную политику. Л.Н. Гумилев обдумывал свою теорию на лесоповале и других стройках коммунизма, находясь в заключении в трудовой-исправительной колонии. Тюремная атмосфера очень тесная и позволяет многие социальные процессы видеть очень сжато, в модельном представлении, когда всё неважное отступает на второй план. ГУЛаг, как и царская каторга, был еще хорош для теоретиков этнического развития, национально-освободительной и революционной борьбы богатством народной культуры и разнообразием сословий и классов.
Впрочем, каждый может сравнить сам. Обзор Е. М. Полякова рекомендуется для рефератов и курсовых работ (все-таки в сопоставлениями с классикой русской социологии рубежа 19-20 века). Главное, что из него следует: финансируемые США «цветные» революции не являются ничем прогрессивным уже в силу выбора стран со стареющим населением. Ни о каком «светлом будущем» для Украины, Грузии, Молдовы речь не может идти в силу небольшой доли молодежи в структуре населения. В реальности это лишь расшатывание мирового равновесия с целью ослабить и уничтожить Россию. Но существуют и непрогнозируемые угрозы для мирового господства США. Ученые Запада о них пишут, но не всегда политика и большой бизнес хотят слышать об этих угрозах и вызовах.

Поляков Еввгений Михайлович
ИЗБЫТОК МОЛОДЕЖИ КАК ФАКТОР ПОЛИТИЧЕСКОЙ НЕСТАБИЛЬНОСТИ И УГРОЗА БЕЗОПАСНОСТИ

Общепринято полагать, что рост нестабильности в наши дни (особенно в «третьем мире») обусловлен национализмом и ксенофобией, коррупцией в политической элите, нехваткой ресурсов и религиозной нетерпимостью. Совершенно иной подход предлагает так называемая youth bulge-теория. Согласно ей, глобальную угрозу ведущим мировым державам и в целом международной стабильности и безопасности в ближайшие десятилетия представлять собой страны и регионы мира с большой долей молодежи в структуре населения.

Нестабильность, склонность режимов к авторитаризму и частые перевороты в странах этих регионов не есть следствие ограниченности политиков, пережитков колониального прошлого или культурной отсталости. М. Фуллер отмечает, что youth bulge (от англ. «выпуклость, вздутие») будет всегда наблюдаться там, где в структуре населения молодежь в возрасте 15-24 лет или дети в возрасте до 14 лет включительно будут составлять не менее 20 или 30 процентов от общей численности населения [1]. «Пузырь» возникает не столько там, где много молодежи (как, например, в Китае) сколько там, где молодые люди вынуждены конкурировать между собой за получение доступа к престижным позициям и социальным статусам. Масштаб социальной системы также не имеет значения — «youth bulge» может происходить как на уровне общества в целом, так и, например, в диаспорах или общинах. При этом правда, необходимо учитывать тот факт, что в небольших сообществах люди будут чаще контактировать друг с другом непосредственно, что может иметь вполне определенный психологический эффект. Д. Харт и соавторы провели исследование в 28 странах мира, которое показало, что подростки и несовершеннолетние в таких сообществах будут больше контактировать со сверстниками и находиться под преимущественным социализирующим воздействием с их стороны, а не со стороны взрослых [2]. Увеличение численности молодежи является спусковым крючком в механизме социальных преобразований. Ш. Фокс и К. Хельшер в своем исследовании обнаружили, что в «гибридных» режимах (то есть сочетающих авторитарные и демократические черты) риск открытого проявления насилия наиболее велик. При наличии других факторов (бедность, этническая пестрота, социальное неравенство), насилие становится почти неизбежным [3].

Министерство обороны США ожидает, что в ближайшее время для развитых стран и самой Америки станет неприемлемым проведение наземных военных операций по причине невозможности быстрого восполнения потерь в живой силе из-за низкой рождаемости — в то время как перед развивающими странами этой проблемы нет [4]. Действительно, мы уже можем наблюдать, как США отказываются от проведения наземных операций, по крайней мере, в одиночку — так было в Югославии, Ираке, Афганистане и Ливии. Однако это не позволяет им осуществлять подлинный контроль над территорией и реализовывать свои цели в полном объеме. Угроза нестабильности не может быть устранена путем косвенных побед, как то борьба с бедностью и голодом. Они не мешают росту населения в развивающихся странах и не уменьшают «демографический фактор». Хотя между 1990 и 2000 годом население Земли возросло еще на 1 млрд. чел., доля голодающих упала с 20 до 17 проц., а число людей, живущих на 1 долл. США — сократилась с 1280 до 1150 млн.чел.[5]

Основной угрозой национальной безопасности будет не нехватка продовольствия, но нехватка возможностей для личного роста и обретения статуса. Возникновение youth bulge’а происходит именно потому, что социальный статус отца, скорее всего, будет унаследован старшим сыном — а всем последующим отпрыскам необходимо будет добиваться его самостоятельно. В обществе, где в семьях есть по двое и более сыновей, наблюдается рост готовности рисковать молодыми людьми в целях обеспечения не их благополучия, но социального мира. Такое общество формирует менталитет, чьи носители готовы идти на жертвы и лишения ради общего блага, даже превратно понимаемого. Это создает питательную среду для агрессии, национализма, политически мотивированного террора. Говоря о причинах возникновения насилия, Г. Урдал подчеркивает, что наличие больших когорт молодежи приводит к «растягиванию» социальных институтов (например, рынка труда), что влечет за собой усиление социальной неудовлетворенности.

Вот эта неудовлетворенность, в сочетании с социальной свободой (то есть отсутствием семей и ответственности за кого-либо), и вызывает к жизни насилие в молодежной среде [6]. В другой своей работе он описывает (в виде гипотез) условия, при которых возникает политически мотивированное насилие. Они включают в себя наличие «youth bulge», политическую зависимость, низкие темпы экономического роста, быстрое распространение высшего образования, авторитарный характер режима и уровень урбанизации. Чем выше каждый из этих показателей, тем больше будет насилия [7]. Отметим также, что каждое последующее условие усиливает предыдущее и на нем базируется, а ключевым здесь является наличие большого числа неустроенной молодежи. Характерно, что наличие большого числа детей и подростков не останавливает, а стимулирует национально-освободительные движения по всему миру к более активным действиям.

В ряде случаев это приводит к формированию так называемых детских армий, как это было у Тамильских тигров. К концу 1990-х гг. в более чем 50 государствах мира в детских армиях служило порядка 300.000 солдат [8]. Однако основная угроза от youth bulge’а заключается в опасности гражданской войны и городской герильи. На данный момент, 60 из 67 крупнейших наций, столкнувшихся с youth bulge, пережили гражданские конфликты разной интенсивности: от массовых беспорядков до геноцида. Причем, вопреки распространенному мифу об исламской угрозе, взаимосвязи с религиозным фактором не прослеживается: лишь около половины этих стран имели мусульманское большинство или значительное меньшинство, остальные — христианские (причем всех ветвей) и даже буддистские страны [9].

Список литературы
— Fuller G. The Demographic Backdrop to Ethnic Conflict: A Geographic Overview. In: The Challenge of Ethnic Conflict to National and International Order in 1990’s, Washington: CIA Hg., (RTT 95-10039, October), 1995. — pp. 151-154.

— Hart D., Atkins R., Markey P., Youniss J. Youth Bulges in Communities: The Effects of Age Structure on Adolescent Civic Knowledge and Civic Participation // Psychological Science, 2004. — Vol. 15. — Nо.9. — pp. 591-597.

— Fox S., Hoelscher K. Political Order, Development and Social Violence. A cross-country study. London: Crisis States Research Centre, London School of Economics & Political Science, 2011. — P. 13.

— Geostrategic Change and the Evolving Threat: What Sort of World 2020? In: R.L.Rigby «Future Combat System Industry Day», 2002. — p.3.

— Hunger und Armut in Abnahme begriffen: Partielle Entwiklungserfolge in den Neunziger Jahren / Neue Zueriche Zeitung, 2002. — Nr.193. — S.23.

— Urdal H. The Devil in the Demographics: The Effect of Youth Bulges on Domestic Armed Conflict, 1950-2000 // Social Development Papers. Conflict prevention and reconstruction, Washington: World Bank, 2004. — No.14. — P.5.

— Urdal H. A Clash of Generations? Youth Bulges and Political Violence // International Studies Quarterly, 2006. — No.50. — pp. 611-615. — Heinson G. Soehne und Weltmacht: Terror im Aufstieg und Fall der Nationen, Zuerich: Orell Fuessli Ferlag AG, 2006. — S.21. — Ibid, S.36.

«Сыновья и мировое господство: роль террора в подъёме и падении наций». 2003